Нос щекочет запах какой-то травы, а в голове шумит, как будто мы с девчонками вчера сидели над конспектами до пяти утра.
Черт! Не как будто, а именно так. У меня ж экзамен! Меня Данилыч грохнет, если я опоздаю.
Подскакиваю на кровати, в глазах темнеет, и начинает мутить. Сдам сессию – буду неделю спать, наверное.
– Прекрати, Лери! – раздается приятный молодой голос. – Мне уже надоели твои уловки. Они больше не подействуют. Завтра я отправлю родителям письмо о том, что отказываюсь от официальной помолвки с тобой.
Что?!
Распахиваю глаза и тут же зажмуриваюсь. Это точно не моя комната в общаге. Уж к этому виду-то я точно привыкла: там надо мной “второй этаж” кровати и даже в солнечные дни темно, потому что окна выходят аккурат на торцевую стену соседнего корпуса.
А тут все залито солнечным светом, а на потолке (да-да, я успела разглядеть) – роспись.
– Лери, – настойчиво повторяет голос. – Я вижу, что ты в сознании.
А вот я не уверена, что это осознанное сознание. Разлепляю сначала один глаз, потом второй и поворачиваю голову, чтобы рассмотреть говорящего.
Уф… Ну что тут скажешь. Явно не с нашего факультета: у нас таких шикарных кадров не водится. Как говорила моя бабушка, косая сажень в плечах и дорога из разбитых сердец. В том плане, что парень явно хорошо тренирован и весьма привлекателен на лицо, во многом благодаря ярко-синим глазам, высоким скулам и невероятно мужественному подбородку.
– Очень надеюсь, что ты поняла меня, – парень внимательно, с угрожающим прищуром смотрит на меня.
Честно говоря, вообще не поняла. Ни то, что он имеет в виду, ни вообще где я нахожусь, ни что со мной произошло. Поэтому смотрю на него, надеясь, что он еще хоть как-то намекнет на то, как я должна отреагировать: впасть в истерику или покорно согласиться. Почему-то мысль вскочить с криками “Что за ерунда вокруг творится?” я отметаю сразу. Наверное, потому, что сил вскочить у меня просто нет.
Парня, похоже, моя реакция не устраивает. Он опускает подбородок, хмурит свои выразительные брови, а темная удлиненная асимметричная челка падает на высокий лоб, чуть прикрывая глаза. Наверное, надо сделать вид, что я испугалась, и согласиться на все, но все, что я могу выдавить из себя:
– А ты кто?
Этот вопрос сначала озадачивает парня, а потом явно злит.
– Лерианна Лефрон, – почти рыча, говорит он. – Ты снова за свое! Ты нарушила договоренности. И у тебя последний шанс на то, чтобы никто не узнал, что ты подделала метку истинности.
– Я не… – мне очень хочется объяснить, что он обознался, что я Лера Левченко, а не какая-то там Лерианна. И я точно ничего не подделывала.
– Если ты не снимешь ее, то я буду вынужден донести об этом ректору, и тогда тебя вышвырнут из академии, – давит на меня красавчик.
Почему-то попытка вдуматься в то, что он говорит, а еще, что очень желательно, вспомнить, что же было вчера, причиняет невыносимую боль. Сжимаю руками виски в надежде хоть немного ослабить боль. Еще и парень продолжает что-то мне доказывать и снова спрашивает:
– Лери, мы с тобой договорились?
– Слушай, иди ты… лесом, а? – в сердцах говорю я.
Меня ослепляет яркая вспышка, зажмуриваюсь, а когда открываю глаза, парня в комнате не нахожу.
– Правду говорят, попаданки опасны… – раздается глубокий, бархатистый и немного хрипловатый голос, а у меня в ногах появляется нечто.
