Пролог
*** Та́ркес***
– Та́ркас, иди в озере искупайся! – крикнул мне седовласый дух хрустальной долины.
Я отвлекся от тренировки и удивлённо на него взглянул. И как не удивиться? У духа хрустальной долины Слава я жил уже третий ми́нос1, и он никогда не разрешал мне даже приближаться к озеру, а тут такое.
Как я появился у Слава, знаю только с его слов. Аварийный портал брата-близнеца выкинул меня в его спальне. Это все, что он мне сказал. Я же не помню вообще ничего: ни свою прошлую жизнь, ни того, что способствовало моему появлению у Слава. К слову сказать, в момент моего явления я был на грани между жизнью и смертью. Слав приложил немало сил, чтобы не только не дать переступить последнюю черту, но и вылечить меня. Вот только память вернуть не удалось. Как только я смог ходить, начал тренироваться, восстанавливать изрядно ослабшие мышцы.
Не удержав своего любопытства, все же спросил:
– Слав, ты же запрещал мне даже близко подходить к озеру. А сейчас: «иди искупайся». Что изменилось?
– Я сказал, иди искупайся, – сварливо повторил он. Резко встав из плетеного кресла, направился к дому.
– Ты думаешь, ко мне память вернется? – с надеждой спросил у уходящего мужчины.
– Все может быть, пока не попробуем – не узнаем, – буркнул он себе под нос.
Ни будь я оборотнем, не услышал бы его слов. Воодушевленный таким напутствием поспешил к озеру.
Я очень хотел вспомнить, кто я, откуда, и кто та, что снится мне каждую ночь. Может, эта моя жена или невеста, я не помню. Знаю только одно: это та, кого я люблю. Мысли об этой женщине мне не давали покоя ни во сне, ни наяву. В своих грезах я чувствовал вкус её губ, жар ее тела. А этот голос, как музыка, звучал у меня в голове еще долго после пробуждения. Я и имя-то свое узнал только благодаря ей. Между нашими поцелуями она шептала: «Та́рк, милый, я так скучаю по тебе». Так я понял, что меня зовут Та́рк.
Подойдя к озеру, разделся, вошел в его прохладные воды. Постояв немного, нырнул, поплыл. Вначале было все хорошо, я даже доплыл до средины озера, благо оно было не очень большое. Когда развернулся, чтобы вернуться на берег, в глазах потемнело, а на меня лавиной хлынули воспоминания. Я был не в силах справиться с таким потоком информации. Тело почти перестало меня слушаться. На периферии сознания понял: доплыть до берега не смогу. Уже был готов пойти ко дну, когда до моего затуманенного воспоминаниями сознания дошло одно: нужно выпустить своего па́ргуса. Это единственное спасение.
Я впервые обращался к второй ипостаси в воде. Подумать о том, смогу или нет, не было времени. На кону была моя жизнь. Все прошло хорошо. Мой зверь был рад порезвиться, ведь я все это время не позволял себе его выпустить. Он, точнее я в своей второй ипостаси, быстро добрался до берега. Ведь ему не мешали воспоминания. Это я, Та́рк, впитывал их, совсем не контролируя свою вторую сущность, как когда-то в детстве.
Пришел в себя уже в чаще леса, когда са́йнес2 и калия3 клонились к закату.
– Долго же резвился мой зверь, – подумал я отстраненно, но перекидываться не стал. Поспешил на берег озера за одеждой. Не дело голышом по лесу бегать.
– Какой красивый зверь! – услышал я восхищенный голос. Обернувшись, никого не увидел. Покрутив головой, прислушался. Слышался только шорох листвы и никаких посторонних звуков. Посчитав, что мне показалось, – такие вот слуховые галлюцинации, – припустил к берегу озера.
Приблизившись к воде, решил взглянуть на себя, вспомнив слова «галлюцинации». Я был очень изумлен. Из зеркальной глади на меня смотрел незнакомый мне па́ргус редкого, иссиня-черного с фиолетовыми полосами окраса. Кисточки на ушах отливали голубовато-фиолетовым и никаких шрамов. Шерсть зверя лоснилась здоровьем.
