– Дети, вставайте, пора ехать к бабушке. Артур, Лиза… – я ходила по квартире и призывала детей к сборам.
Услышав топот детских ножек по полу и решив, что мои умненькие дети пошли умываться и чистить зубки, я отправилась на кухню готовить им завтрак. Правда, готовить – это громко сказано, так как кулинарными талантами я не отличалась, в отличие от моей сестры Полины. Я решила ограничиться глазуньей из двух яиц и налила деткам по стакану кефира. Яичница – это самое большое, на что я способна. Если бы Кирилл, мой бывший муж, был на месте того мужа в фильме с Муравьевой… ну, как его… ну, ладно. В общем, в том, где она свахой была и сосватала девушку за типа не совсем русской национальности, который ее впоследствии вернул, так как она ему и на завтрак яичницу, и в обед – яичницу, и в ужин – яичницу. Гад! Счастье своего не понимает. Да если бы мой Кирилл получал то же самое и в завтрак, и в обед, и в ужин, он бы прыгал от радости. А он ушел, так и не дождавшись яичницы. А я ее научилась-то готовить только после его ухода.
Я мечтательно уставилась на дверку кухонного ящика, который давно никто не мыл. Кому же его мыть, кроме меня? А у меня все руки не доходят… Да… Надо как-нибудь генеральную уборку устроить, что ли… Вот! Меня осенила гениальная мысль. Детей отправлю к бабушке, а сама займусь облагораживанием своего жилища. Но только после сегодняшнего вечера. Вечерком Ленка-соседка придет. У нее день рождения сегодня, говорит: «Не хочу, чтоб народ весь сидел у меня. Я, Оль, к тебе приду, мы с тобой это дело и отметим». Я что ж, всегда пожалуйста… Если еще и с коньяком каким, или наливочкой, так это хоть каждый день. Теперь я уже закатила глазки к самому потолку. Но даже так смогла унюхать, что что-то с моей яичницей не так.
– Так и знала… – расстроилась я.
Как обычно, яичница не хотела жариться нормально и всегда подгорала.
Наверное, это я всегда думаю о чем-нибудь хорошем, и время пролетает незаметно. Ну да ладно. Я вытряхнула угольки со сковородки в мусорное ведро. Не мешало бы его вынести, а то скоро мусор будет лежать вокруг ведра. Ладно, успеется еще…
В кухню вбежали Артур и Лиза, и я дала им по стакану кефира. Они его быстро выпили, и мы вышли на улицу.
Жаль, Полины нет, она бы нас отвезла. Но перед этим обругала бы меня последними словами, что я бросаю детей и все такое прочее… Да что я, в самом-то деле?! Это же всего на пару дней.
С такими мыслями мы и залезли в переполненный троллейбус, который не позднее чем через двадцать минут должен был доставить нас в апартаменты Ираиды Сергеевны, то есть моей мамы.
Окончательно задохнувшись в троллейбусе, я протолкнулась вперед к открывшимся дверям своих деток и выползла сама.
То ли от жары время так медленно движется, то ли просто я потеряла его, но мне показалось, будто ехали мы часа три, не меньше. Но, слова Богу, наконец-то приехали.
Даже дети сегодня что-то вели себя очень спокойно, не галдели и не мельтешили под ногами, а спокойно шли рядом, держась за руки.
Вдавив кнопочку звонка, я стала мысленно просить Ираиду Сергеевну оказаться дома. По обычной рассеянности я забыла ей позвонить и предупредить о своем визите, так что она могла куда-нибудь уйти. Ну, а с другой стороны, знал свою мать, я бы сказала, что в такую жару она никуда и носа не высунет из своей квартиры. Моего опыта, конечно, в работе психолога достаточно, но лучше подстраховаться и попросить о помощи у Бога.
За дверью послышались голоса, спасибо тебе, Господи! и вскоре она отворилась. Пред взорами меня и внуков предстала Ираида Сергеевна в своем пеньюаре.
– А, моя младшенькая пожаловала со своими отпрысками, – пропела она и ласково погладила детей по головкам.
