Глава 1. С чего всё закончилось
Здесь Вы не найдёте увлекательных приключений. Никакой фантастики или кинематографичных штучек. Только реальность, настолько суровая, насколько я понимаю значение этого слова, а также смысл ещё одного, с которым мне приходилось сталкиваться достаточно часто в последнее время, чтобы начать этот рассказ – БЕЗНАДЁЖНО. Я безнадёжен, моя жизнь безнадёжна, и всё, что делается – к худшему. Не подумайте, это не депрессия, из неё я уже давно вышел, или она стала естественной частью меня, почти незаметной. Это точно что-то иное. Всё тяжело и прозрачно, на грани бесконечного падения…Нервная система подвешена за ржавые нити, и нет никакого праздника жизни, а одно выживание. Я говорю о духовном, в первую очередь, ибо материальное действительно рисуется от него. Но и объективная реальность имеет значение – с атмосферным давлением не поспоришь. Когда пять дней в неделю на улице царит серость, начинаешь чувствовать себя неловко. Перестаёшь радоваться жизни: не находится причин, а рисовать улыбку на лице нет сил; руки и ноги заполняются бетонной ватой, голова вот-вот свалится с плеч и разобьётся об холодный пол. Везде весна: на календаре, в речах с виду счастливых людей; в телевизоре; у соседей сверху, но не у меня. Я бы предпочёл лечь в безвременную зимнюю спячку… Да, сон стал последним утешением. Но сложно засыпать и невыносимо просыпаться. Какую таблетку принять от этого зависания? Стоп. Я уже начал говорить заумными абстракциями, от которых нет никакой пользы, только загруженность и без того раздробленного сознания. Все таблетки испробованы, и дело не в витамине D.
Мне так часто говорили, что я безнадёжен, и всё, что я делаю – заведомо обречено, что я перестал чувствовать ещё одно последнее утешенье, гораздо лучше всех снов – НАДЕЖДА, сложилась, как карточный домик. Это всё равно, что перекрыть воздух водолазу. Но и захотел бы он дышать таким воздухом, пропитанным завуалированным эгоизмом? К великому сожалению, я перестал верить людям. Если покопать любого человека, то упрёшься в его интересы. Редко, кто идёт дальше: ищет точки пересечения и бережёт их. На этом построена вся конфликтология. Люди говорят о себе и для себя. В «собеседниках» нужно только отражение. Что это? Так задумано природой для естественного отбора, или это просто особенность человечества, оказавшегося в цивилизационном кризисе? Стремление глобализировать – ещё одна черта состояния, в котором я оказался. На самом деле мне плевать, что произойдёт с этим обществом, потому что ему плевать на меня. Всё взаимно. Все обречены. Но тогда почему прохожие улыбаются и говорят, что это я какой-то неправильный? Возможно, моё чувство реальности искаженно… Ох, я просто стараюсь разобраться во всём. Но может сначала разобраться в себе, чтобы потом собраться и по-новому взглянуть на этот мир? Всё сложно. Чем большей дверей я взламываю, тем меньше выхода нахожу. Тяжёлые мысли, а тело словно обвешено грузиками. И не видно дна, чтобы хотя бы оттолкнуться от него.
А что если люди тоже сидят в заложниках у этого состояния, только по-разному интерпретируют? Тогда всё сходится. Но решения нет. Одни ловушки разума и неуверенность во всём. Раньше меня спасал телевизор. Там говорят так чётко и обнадеживающе, что иногда веришь бегущей строке; что она приведёт тебя к просветлению, спокойствию и единству. Сейчас это не сработает, слишком много цифр и цен на нефть. Я не нефтяник, а даже если б и был, то по моей вине произошла бы утечка или серьёзная авария. За «чёрное золото» надо платить полным самозабвением. Моё самозабвение гораздо сильнее. Пора посмотреть в окно… Конец марта. Будто пепел, падает дождь, не успевающий стать снегом. Небо заволокло беспросветной серостью. Взмокшие дома, опустевшие дороги. Люди переходят в неположенных местах. Светофор, моргающий бесконечно-жёлтым. Сопки в дыму. Мусор под окнами. Деревья, как оголённые нервы моего восприятия. Я бы выпил кофе, но оно заберёт последнюю бодрость. Груда мыслей расшатывается, но ей некуда деться… С этого и началось написание рассказа.
