Вот и наступило долгожданное четырнадцатое февраля!
В то утро я проснулась ни свет ни заря. Протянув руку, включила ночник в форме бегемотика, глаза которого тут же загорелись светом желтоватого оттенка. Торопливо вскочила с кровати. Даже тапочки надевать не стала. Порылась немного в рюкзаке, достала из него любимый розовый блокнот и красную гелевую ручку. Быстро отыскав в нем карманный календарь, обвела заветное число кружочком. Сердце в этот момент готово было выпрыгнуть из груди, так сильно я волновалась!
Мне пришлось ждать этот праздник ровно три месяца, две недели и шесть дней. Именно столько времени прошло с момента происшествия в школьной столовой, которое перевернуло всю мою жизнь.
Это случилось в самый обычный четверг. После урока литературы, мне пришлось задержаться. Татьяна Васильевна заполняла журнал, который я, как староста класса, с гордостью носила из одного кабинета в другой. Для меня, новоиспеченной пятиклашки, это было самое первое ответственное задание в школе. Все-таки уже не начальные классы, тут все серьезно!
В тот день в столовой подавали картофельное пюре с котлетой, булочку, посыпанную сахаром, и компот из сухофруктов. К тому времени, когда я взяла порцию еды и уселась за стол, учеников в столовой осталось немного. Я повесила рюкзак на спинку своего стула, а на свободный положила классный журнал.
За соседним со мной столиком оживленно болтали и хихикали три старшеклассницы. Неподалеку, допивая компот, сидели двое ребят из шестого «Б».
Я спешно пыталась запихнуть в себя куски котлеты побольше. Проглатывала, почти не жуя, боясь услышать звонок на следующий урок. Как вдруг к моему столу подошел дежурный, полный мальчик из седьмого класса.
– Эй, мелюзга, жри шустрее! Мне надо стол протереть! – дерзко крикнул он и потряс перед моим носом тряпкой, которая отвратительно воняла хлоркой.
От слова “мелюзга” стало жутко обидно. Я, конечно, не могла похвастаться высоким ростом, но на уроке физкультуры учитель ставил меня третьей с конца! Ну, или предпоследней, когда Светка Синицына болела. Зачем же сразу обзываться?
– А ты… ты… знаешь кто? Жиробасина! – прошипела я в ответ обидчику и показала язык.
– Дура! – со злостью произнес мальчик и опрокинул мой стакан с компотом. Да так неудачно, что напиток пролился сначала на стол, а потом потек прямо на классный журнал. Вся жизнь пролетела перед глазами! Это было самое ценное, что мне когда-либо доверили, а я не смогла уберечь!
– Ты что наделал?! – завопила я на всю столовую, в это же время прозвенел звонок на урок.
Слезы градом покатились по щекам, и в ту же секунду я бросилась спасать журнал от капающего на него сладкого компота. Старательно вытирая обложку краешком юбки, я заметила, как один из шестиклассников, рыжий мальчик, подошел к дежурному и толкнул его в грудь. Полный не удержался на ногах и с шумом грохнулся между столами. Шмыгая носом и смахивая рукавом слезы, я быстро схватила рюкзак, крепко прижала к себе журнал и, не оглядываясь, выбежала из столовой. Мне нужно было торопиться на урок.
После этого случая, я на каждой перемене искала взглядом рыжего мальчика. Издалека следила за ним и сильно смущалась, если он оказывался совсем рядом. Позднее я узнала, что мальчика зовут Егор. Не побоявшись семиклассника, он так легко и просто заступился за меня! Это был самый настоящий подвиг! И в моих глазах шестиклассник стал ни больше ни меньше – рыцарем на белом коне.
День Святого Валентина я ждала очень долго. Казалось, он никогда не наступит! Примерно за неделю до него, после школы я забежала на почту и купила открытку в форме сердца. Дома я достала пачку цветных ручек, неторопливо вывела на открытке фразу «Егор из шестого «А», я люблю тебя!». Вокруг нее пририсовала несколько маленьких сердечек. Потом подумала и в уголке дописала «от У.». Полностью имя свое я писать не стала. Правда, Егор, наверное, даже не знал, как меня зовут.
