Сборник мистических и фэнтези историй.
Ангел мой.
Думаете, ангелы не могут умереть? Небесные создания, бессмертие и всё такое? Такие вечные, добрые хранители своих подопечных… В общем-то правильно думаете. Не могут. Но в каждом правиле есть исключения, да.
Ангел может умереть, если согласен спасти своего подопечного от неминуемой смерти, в его так сказать, последний час. Ценой своей жизни. Другими словами, вдруг хранитель самоуверенно посчитал, что рано оборвётся нить судьбы человека, то пожалуйста – спасай, сколько угодно твоей ангельской душе. Осталось только не забыть, что это будет твоё последнее деяние.
Подсказать.
Беречь.
Облегчить переход в иной мир.
Охранять от случайности. Понятно, да? Если старуха с косой перепутала чего.
Не вмешиваться. Свобода воли и выбора человека. А что насчёт ангелов, а? Крутись, как хочешь, следуя противоречивым постулатам.
Чувствовать, но не любить.
Безмолвие.
Бесстрашие.
Не роптать.
Помнить о неизбежности.
Не спасать в момент истины.
Не спорить с судьбой подопечного.
Беспристрастность. Вот ваша сила. Да, да, да! Скажите мне об этом сейчас, когда я наблюдаю за ней. Вижу, как она напевает, собираясь в дорогу. Разглядывает билет с детским любопытством.
Моя подопечная.
Страх перед полётом в прошлом. Решилась. Чемодан у двери. Рукопись – о, это отдельная история – в папке, в ручной клади. И в ней всё дело. Бессонные ночи. Слёзы. Сломанные ручки. Бездумные взгляды в окно. Заметки. Мятые листы в мусорной корзине.
Не первая моя подопечная, но такая – впервые.
⠀
Однажды мне вздумалось прочесть её историю. Ну, правда же интересно, столько нервов, эмоций – на что? О чём можно страдать, чему улыбаться, если просто выводить буквы? Очнулась, когда услышала, как открывается дверь. Еле успела обратиться в ветер и ускользнуть в форточку. Конечно, она испугалась. «Кто здесь?» – глаза на пол-лица, дрожит. Прижала бумажки к себе, будто отнимет кто.
Теперь я поняла. И про неё, и про себя тоже. Её книга должна увидеть свет. Успеет ли она решиться или так и будет писать в стол?
Успеет.
И мы почти успели. Но этот чёртов, прости-господи, самолёт!
Что же. Я знаю, на что иду, что буду делать. Ангел-хранитель я, или кто.
Не роптать.
Не спасать.
Не вмешиваться.
Чувствовать, но не любить.
А идите вы!
Посвистывая, спустилась вниз и вышла из дома. По-любому быстрей, чем она, доберусь до аэропорта. У подъезда на лавочке сидел Мишка. Знакомый. Ну, да, ангел. Если угодно – одноклассник или однокурсник, не суть.
– Не стоит, – вскочил, подошёл близко, – не нужно. У тебя их сотни будут!
– Не твоё дело, – удивительный факт, но он всегда мог разгадать меня на раз-два. И всегда – рядом. А кто просил? Пусть бы околачивался возле своих подопечных.
– Подумай, скольким ещё людям ты принесёшь пользы, помощи. А она…
– Она будет жить.
– Ты умрёшь, дура!
Я пожала плечами.
Ангелы не могут умереть.
Хотя, конечно, есть исключения.
Самолёт взлетел.
Она сидела через два ряда от меня. Ничего не бойся, девочка, я с тобой. Мы набираем высоту.
7000.
8000.
9000.
– Дамы и господа! С вами говорит капитан корабля Виктор Григорьевич Янин. Высота нашего полёта… метров. Длина маршрута составляет… расчётное время прибытия в… по местному времени. Спасибо за внимание.
Я почти не слушала его.
Гораздо важнее, что происходило вовне.
На 49 минуте откажет двигатель. Вот тебе и концепция «плюс три/минус восемь»*.
45.
46.
47.
48.
Пора!
Я вздрогнула.
Крылья!
Тысячи маленьких пёрышек, ворсинка за ворсинкой, тысяча молекул, косточка за косточкой облепили, встроились в металл.
Мои крылья – твои крылья. Мы с тобой одной крови… что за ерунда лезет в ответственный момент! Сейчас я просто птица. Парю в воздухе, удерживая тело в потоке. Не даю ему ни уйти в сторону, ни запороть носом облака.
