– Девчоночки мои, дорогие – обнимал за плечи Иван подругу детства Василису и родную сестру Татьяну. С Василисой они росли вместе на одной улице. В школе сидели за одной партой все годы. Они крепко дружили. Таня, в смешных косичках, на два года младше брата, тихо хныкала ему в плечо.
– Танька, не смей реветь. Каждый мужик должен побывать в Армии.
– Танечка, не расстраивайся. Наш Ваня вон какой. Всех победит. Два года пролетит, как один день – успокаивала Василиса.
Иван выпрямился, приосанился. Он действительно выглядел много старше своих 18 лет. Высокий, широкоплечий, открытый и дерзкий взгляд карих, широко поставленный глаз.
– Мой мальчик совсем взрослый – вошла в комнату Марфа, мать Ивана и Татьяны. Она хлопотала у печки и ставила одно блюдо за другим на стол. Она была низенькой, полноватой и очень добродушной. Всегда много готовила, а уж мастерицы такой во всем селе не было. Шила, вязала, вышивала, коврики плела. Она всему научила свою дочь Татьяну. Дети боготворили свою мать.
– Мамочка моя! – Встал Иван и обнял ее.
– Ну все, все. Ну тебя. Дай дела делать – пыталась освободиться Марфа. – Люди сейчас придут. Чем встречать буду?
– Мы вам поможем – подскочила Василиса.
– Нет. Сидите, сидите. Вы уже помогли. Картошку, морковку почистили. Дальше я сама.
– Вы ее оставьте. Она хоть отвлекается, когда в делах. Не то реветь начинает – вошел в комнату Степан Федорович. Иван почтительно выпрямился. Он всегда робел перед отцом.
– Ну, садись – тепло посмотрел отец на сына. – Уже оркестр за играл. Сколько вас из нашего села?
– Семь человек.
– Ну славно. Мужики с зерновой идут. Первые. В считанные минуты дом наполнился людьми. Молодежь. Одноклассники Ивана, подруги Татьяны, родственники и работяги с работы Степана Федоровича. Он занимал пост начальника элеватора. Справедливый и уважаемый руководитель не другов не имел. Каждый стремился сказать напутственные слова. Рядом с Иваном, прижалась к его плечу Лиза, красивая девушка. Роман с ней разгорелся не так давно, но Иван имел далеко идущие планы вместе с ней. Смотрел на нее хозяйским глазом.
– Дождись меня, Лизка. Вернусь, поженимся. Три сына хочу. Дом поставлю.
– Ты вернись, Ванечка. А там поглядим – смеялась девушка.
– Что это за поглядим? Я погляжу тебе – угрожающе вращал глазами. – Василиса мне обо всем будет писать. Учти. Обо всем знать буду.
– Я в надсмотрщики не нанималась – фыркнула Василиса.
– Да шучу, шучу.
– Вот, Иван – поднялся с места Трофимович. – Тридцать лет работаем с твоим отцом. Идейным коммунистом, ветераном войны, трудягой. Будь и ты таким. Ты очень молод, но уже теперь нужно зарабатывать себе доброе имя не пристанным трудом, честными делами. Не посрами батька. И мы все, односельчане хотим гордится тобой. Выпьем – все одобрительно загудели.
Лиза прильнула теснее к плечу Ивана.
– Пошли, пройдемся – он вывел Лизу из дома. Они пошли за огороды. Молча шли рядом.
– Грустно как-то – сказала девушка.
– Ну да, расставаться не охота. А что делать? Лишь бы ты замуж не вышла.
– Да за кого?
– Петька крутится? Крутится. Спит и во сне тебя видит. Морда конопатая.
– Что ты мелешь?
Он осторожно прислонил ее к березе, обнял и поцеловал мягкие волосы. Лиза по розовела от смущения и стала еще милее.
– Пошли обратно – вздохнул Иван.
Вечером, под гром духового оркестра, новобранцы сели в автобус. Следом шла рыдающая толпа женщин.
– Тьфу – махнул рукой Степан Федорович. – Чего реветь? Хороните кого? Сказано: бабы-дуры.
Марфа с Татьяной не спали всю ночь. Василиса осталась у них. Говорили об Иване. Вспоминали детство и мечтали о свадьбе Ивана с Лизой. Строили планы, как организовать все.
