– Господи, что ж это опять такое – всплеснула руками Людмила, распахнувшая дверь после трех коротких звонка. За порогом, понуро опустила окровавленную, шкодливую рожицу ее дочь Лана.
– Я с турника упала – выдавила из себя девочка.
– Горе луковое, зараза какая-то. Вечно тебя где-то носит – начала распаляться Людмила, механически промывая дочери лицо под струей из крана. Быстро вытерла насухо мягкой салфеткой, достала йод, обработала вокруг ранок. Она всегда торопилась, работала на двух работах. Только примчалась, на плите варился суп, нужно было бежать за младшей дочерью в садик. И Лана постоянно добавляла хлопот. Шустрая, любознательная девочка была борцом за справедливость. Не раздумывая, бросалась в драку, вопреки всем увещеваниям о том, что она девочка.
– Кто там еще? – недовольно бурчала Людмила. В дверь настойчиво стучали.
– Твоя Лана побила моего Вовку – задиристо выпятила вперед грудь невысокая соседка по дому.
– Как это? – Людмила удивленно оглянулась на низенькую дочь, посмотрела на рыжего верзилу. Мальчишка прятал глаза, мечтая смотаться отсюда. – Света, она же маленькая девочка. У тебя такой большой и сильный мальчик. Думай, что говоришь.
– А я уже подумала. Я директору буду жаловаться. Это уже не первый раз. Она же настоящая бандитка. Посмотри на ее морду.
Лана тайком от матерей показывала Вовке кулаки. Тот затравленно пятился.
– Света, мне правда некогда. Иди, кому хочешь жалуйся. Я бы стала разбираться, если бы это были девочки. Но тут совсем как-то неправдоподобно – осторожно закрыла двери. – И что? – повернулась к дочери. – Как ты сумела ему навалять?
У Ланы загорелись глазенки.
– Нет, я долго терпела. Он обзывается и обзывается. Я как подпрыгнула, как дала ему по носу. Оттуда как кровь потекла. Я ему по животу ногой. И убежала – победно смотрела на мать.
– Неделю из дома не выйдешь. Хватит с меня. Пока не научишься себя вести. Кручусь, как белка в колесе. За Симой надо бежать.
– Пусть этот идет – буркнула себе под нос Лана. – Дома сидит, на машинке строчит, юбочки шьет, дебил.
– Ах ты, хамка – хлестнула полотенцем Лану мать. – Он не этот, а дядя Денис. Отца тебе заменил. Он не виноват, что работу не найдет. Обшивает нас, тебя между прочим тоже.
– Мне от этого дурака ничего не надо – шепотом бубнила Лана, поплелась в свою комнату.
Так они и жили. Активная Лана боролась за справедливость, огребая по полной от всех, кому не лень. Денис из-под тишка старался сломать непокорную задиру. На горестное материнское – ты должна его уважать – выкрикивала, – дебилов уважать не собираюсь. Хлопала в сердцах дверью. Убегала в подвал, долго сотрясалась в рыданиях. Эти слезы видела только преданная Серафима. Младшая сестренка тихо садилась напротив, жалостливо смотрела кофейными глазами. Только она все знала про Лану, только ей она могла излить все, что накипело в бунтарской душе.
– Меня снова вызвали в школу – строго глянула мать на девочек. – Что ты опять натворила?
– Ничего – буркнула Лана, опустив глаза.
– К директору, на педсовет. К чему мне приготовиться?
– Не знаю – ковыряла носком тапка в углу Лана.
– Драть ее надо, как сидорову козу – выглянул из комнаты Денис. – Нянчишься с ней.
– Заткнись – огрызнулась взъерошенная девчонка.
– Идите в комнату – вздохнула мать.
* * *
В назначенное время Людмила осторожно открыла дверь в директорскую.
– Прекрасно. Входите. Присаживайтесь – деловито предложила директор, худощавая, интеллигентная дама.
– Здравствуйте – робко села на край стула Людмила. Бегло окинула собравшихся учителей, все ей кивнули в ответ.
– Н-да. Начнем.
