За окном серое зимнее утро. Ветер бросает в стёкла пригоршни снега. А в квартире уютно, тепло, пахнет свежим кофе, и никуда не хочется отсюда уходить. Но надо! Мужчина рывком поднялся с постели и пошёл в ванную. Через десять минут он был готов в дорогу. На кухне съел омлет, наскоро выпил кофе.
– Ну не дуйся, Вероника! – обратился к молодой женщине, стоящей у окна. Хотел поцеловать в щеку, но она отвернула голову.
– Я всё улажу, – продолжал мужчина, – вот вернусь из командировки и поговорю с ней.
– Ты уже который раз обещаешь? И всё у тебя какие-то причины находятся, чтобы отложить разговор. То мышь твоя болеет, то ребёнок слишком мал. А я, как дура, всё жду-жду, – сердито заговорила красотка.
– В этот раз обещаю: поговорю и уйду от мыши окончательно и бесповоротно.
Вероника подошла, потёрлась головой о его плечо:
– Я так люблю тебя, Витюша. И ребёнка хочу. Мальчика похожего на тебя.
– А двух слабо?
– Хоть троих.
– А как же твоя идеальная фигура? Не побоишься испортить?
– Я же не дура, не буду объедаться за двоих, как советуют глупые гусыни своим дочкам. Если всё делать по уму, то беременность женщине только на пользу.
– Всё, всё! Я понял.
– Главное помни: я люблю тебя, жду тебя. Считаю часы и минуты. Возвращайся скорей.
– Ну, вряд ли, получится «скорей». Служба не зависит от наших желаний.
Виктор взглянул на часы:
– Я уже почти опаздываю.
Оделся в прихожей, взял кейс, повернулся к женщине:
– Дорогая, скоро мы будем вместе. И никого не будет между нами.
Вероника чмокнула его в щеку и прошла на кухню. Помахала из окна. А потом задумалась: «Как надоело эти сюси-пуси разводить. А он всё никак не решится. Если и в этот раз какую-то отговорку придумает, надо с этим заканчивать. Жалко. И красивый, и нестарый, и с деньгами. Но трепыхается, вот-вот с крючка сорвётся. Почти два года на этого козла потратила. Видно, придётся искать новый вариант.»
Виктор вышел из квартиры. Пока сбегал вниз по лестнице, подумал, что, действительно, надо что-то решать. А, собственно, чего он держится за Ольгу? Бабка ещё проживёт немало, так что разменять квартиру не получится. А во всём остальном Вероника сто очков форы даст. И моложе на десять лет. И решительная, настойчивая, не то, что эта мямля. Вон, как в жены стремится. И, кажется, любит меня. Даже родить не против. Да и жизнь на две семьи порядком затянулась. Пожалуй, пришло время покончить с этим.
А потом он эти мысли задвинул на задний план. И стал думать о работе.
Машина быстро катилась по шоссе, в салоне пахло хвойным освежителем, звучала тихая музыка. И он уже почти миновал последние дома города, как вдруг краем глаза заметил в одном из окон пятиэтажки языки пламени.
– Надо позвонить пожарным, – мелькнула мысль. И тут же пришла другая, – кто-то, наверняка позвонил, а я опаздываю.
Какая-то неведомая сила заставила его притормозить и свернуть к дому с горящим окном. Он подъехал и остановился под балконом. Делал это автоматически и даже как будто против своей воли.
Где-то в уголке сознания мелькнуло: надо бы сбросить пальто, да и туфли новые жаль… Взобрался на крышу машину, ухватился за прутья и влез на балкон (благо тот не был застеклён). За балконной дверью стоял ребёнок лет пяти. А рядом в окне, очевидно на кухне, бушевало пламя. Виктор показал рукой мальчику, чтоб тот отошёл, и с одного удара ногой вышиб замок.
– Ты один? – спросил у малыша.
– Нет, – спокойно ответил тот, – ещё маленький Костик и бабушка.
– Где они?
– Спят.
– Ладно. Постой пока на балконе.
Виктор вошёл в гостиную (здесь было уже дымно), быстро пробежал в спальню и увидел в кровати годовалого ребёнка. Взял его вместе с одеялом. Прихватил с соседней кровати плед и выскочил на балкон. Укутал старшего мальчика и увидел внизу у машины какого-то мужика. Закричал, привлекая внимание:
