Каждый день одно и то же. Дом – работа, работа – дом. Как же я от всего этого устал: начальник дебил! Баб нормальных нет! Друзья по работе все алкаши, да и, что греха таить, сам такой же. Сижу в этой конуре и стараюсь выжить. Правильно мне этот урод говорил – голову ещё при рождении где-то потерял. Постоянные пьянки и драки. Живу в России-матушке, ёкарный бабай!
– Хрм… бесит… – провел по своему лицу ладонью, чтобы хоть как-то прийти в себя.
– Что ты там себе под нос шепчешь? – решил-таки обратиться ко мне Авкадий, слегка ударив меня локтем в бок.
Авкадий. Да-а-а… Родители невзлюбили своего ребёнка, раз назвали таким странным именем. Хотя парень на вид нормальный. Немного низкорослый, но плечи как мои. Вместе в качалку до сих пор ходим, вот и результат. В школе ему дали кликуху “Гном” за такие габариты. Глаза, как и у матери, добрые, карие. Лысина, что совсем не портит его внешний вид. Кожа смуглая. Кстати, любит всякие эксперименты проводить да в авантюры ввязываться. Крутится, как может. А что делать? Кушать каждый хочет.
– Бесит всё меня! – посмотрел я в потолок. – Зарплату какой месяц задерживают! Говорю тебе, Гном, возьму биту и покажу этому "прорабу"! Затолкаю её туда, где солнце не светит! – и рукой наглядно показал, как я это представляю. Начальник совсем оборзел! Значит, допсмену влепить – запросто, а оплатить зарплату трудяге – так тут задержка и тому подобные отмазы. Видел я его задержки. Новую "Масту" купил, урод! Расхерачить её, что ли, чтоб жизнь мёдом не казалась?
– Олег, ты мне уже какой раз это говоришь, пятый или шестой? Ничего ты ему не сделаешь! Кишка тонка, – и показал мизинец.
– Да иди ты нахер, Гном! – отмахнулся я от него и встал на разлитую белую жидкость. Бл.. Зараза! – И все, кто здесь присутствуют! Все идите нахер! – подошел к стопке газет и, взяв одну, начал вытирать носок. – Задолбали вы меня! Спился я с вами да зарплату профукал, – и все продолжал вытирать носок газетой. – «Давай еще, Олег! Что ты как неродной, Олег!» Вот ты! Да, да, ты! Ты вообще кто? – махнул на мужика газетой, которой вытирал мокрую ткань, а оттуда вылетели кости рыбы. Бл… Зараза!
– Шо-о, я кто такой? – один из мужиков, что сидели у меня на квартире, принял на грудь пущенные кости. Приняв это за оскорбление чести и достоинства, мужик попытался привстать. – Да ты знаешь, кто я такой?! – причитал он мне, пока старался разобраться, где правая нога, а где левая.
– Понятно всё, – я бросил газету с рыбой на пол и указал на дверь. – Авкадий, бери этих мурзиков… – провел рукой по нынешней компании, – и валите по домам. Завтра на работе увидимся, – снова попытался прийти в себя, разминая мышцы лица ладонью, но поздно пришло озарение, что это та самая рука, которой вытирал вонючей газетой непонятную жидкость. Резко убрав ладонь от лица, поморщился и начал судорожно вытираться второй рукой, но получилось только всё размазать.
Авкадий, еле сдерживая смех, потому что был почти трезвым, кивнул мне, держа кулак возле рта. Пытался скрыть улыбку, но я-то вижу. Ладно, уйдут и помоюсь нормально.
– Ладно, Олег. Ты только не злись на него, – указал он на существо, что не определилось со своими ногами. Да как злиться на такого? – Не со зла. Синька в голову ударила. С кем не бывает? Уходим мы, – и похлопав меня по плечу, поднял "мясо" за руку, и потащил на выход.
В квартире, которая досталась мне от почившей матушки, поднимались с нагретых мест остальные алкоголики-тунеядцы и шли в дверной проём на выход.
Пришлось почти всё имущество продать, чтобы хоть как-то жить. Так что остался я в комнате один с матрасом. Другой мебельной утвари не было. А синька, которую пила вся страна и из-за которой у меня личная жизнь не складывалась, была дешевле бутыли молока с буханкой хлеба. Была еще подачка в виде рыбы, которую раздавали раз в месяц на заводе. Лучше бы зарплату выдали… Ох, вот и травимся этой не доводкой. Дешевле всё равно ничего не найти. Ладно хоть похмелья не было. Хотя гадость ещё та. Бр-р, аж в дрожь бросает при воспоминании её вкуса.
