До его слуха доносились крики детворы. Осеннее солнце нежно щекотало лицо, а тонкий звук свистка прорезал остывающий после лета воздух. Но он не обращал на всё это внимания. Все его мысли были заняты дочкой, которая, снова витая в облаках, зачарованно смотрела в заросли леса.
– Эля, лови мяч! – прокричал тренер, но его осипший голос словно растворился в осенней дымке.
Белокурая девочка продолжала смотреть вглубь леса, будто видела там необычного зверя. Футбольный мяч проскакал мимо неё прямо в заросли. Он оставил чуть видимый след – примятую траву.
Раздался свисток, и тренировка приостановилась. Дети возмущённо застонали, закатывая глаза, словно их заставляли заправлять за собой кровати. Их гневные взгляды устремились на виновника непредвиденной паузы.
– Ты чего делаешь?! – пронёсся над футбольным полем детский ропот.
– Спокойно, спокойно! – прервал юных спортсменов тренер, подходя к Эле. – Эля, в последнее время ты сама не своя, – озадаченно произнёс он, стараясь проследить за взглядом девочки. Увидев, что она смотрит в кусты, он пожал плечами. – Иди за мячом, – мягко сказал он.
– Но я боюсь, – ответила Эля и передёрнулась в подтверждение своих слов.
– Чего ты боишься? – усмехнулся тренер. – Там всего лишь кусты.
– Боюсь его, – она ткнула пальцем в заросли, откуда на них смотрела только пустота вперемешку с серой паутиной.
– Иди за мячом, Эля, – уже строже произнёс тренер. – Там никого нет.
Голубые глаза девочки вспыхнули. Губы задрожали. Всё её тело приготовилось выплеснуть плач.
– Я разберусь, – подоспел на выручку тренеру Руслан, отец Эли. Дочка не была на него похожа: Руслан – смуглый, с тёмными волосами, а дочь – блондинка, в мать. – Эля, пойдём за мячом, – ласково произнёс он, поглаживая дочку по спине.
Он почувствовал, что под его пальцами спина девочки задрожала, и Руслан недоверчиво взглянул на тренера.
– Что вы ей сказали? – резко спросил он. – Почему моя дочка вся дрожит?
– Богом клянусь, я ничего не делал, – пожал плечами тренер. – Я всего лишь попросил её пойти за мячом. Вы сами знаете, у нас такое правило: прошляпила мяч – будь добра, принеси.
На щеках девочки показались первые скромные слёзы. Эля скривила лицо, стараясь сдержать подступающий плач.
– Я боюсь его, пап, – прошептала она, испуганно вглядываясь в скрюченные сухие ветки берёзы, которые будто прятали за старушечьими пальцами тайное сокровище.
– Боишься тренера? – переспросил Руслан, непонимающе уставившись на дочку.
– Нет, его! – её указательный палец взмыл в воздух и остановился на двух берёзах, возле которых лежал злосчастный мяч.
Взрослые переглянулись между собой. Их взгляды выражали лишь одно – беспокойство. Тренер развёл руками, словно говорил: «Я здесь ни при чём».
– Но там же никого нет, – постарался успокоить дочку Руслан.
– Разве ты его не видишь? – Эля заглянула в отцовские глаза, не скрывая своего животного страха.
– Там никого нет! – резко отрезал Руслан. Ему становилось неудобно за дочь перед другими людьми, которые уже вовсю смотрели на их представление. – Быстро взяла мяч, и на этом твоя тренировка окончена, – он подтолкнул дочку, и та медленно поплелась в заросли леса.
Каждый её шаг сопровождался горькими всхлипами. Складывалось ощущение, будто она шла на казнь. Смотря под ноги, Эля, наконец, дошла до мяча. Её партнёры по команде устало наблюдали за проделками главной футбольной неудачницы. Для них такое поведение Эли не было новостью, и все мечтали лишь о том, чтобы она как можно быстрее ушла с занятий. Иногда даже случалось, что другие девочки прятали в раздевалке её обувь и форму, чтобы она не могла выйти на поле. Они не любили Элю – немного заторможенную, как будто живущую в другом мире – и не скрывали этого.
