Двухэтажное бетонное здание, с козырьком над входом и охранником на костыле под козырьком.
Коридор. Небесно-коричневый линолеум каменные стены. Хотя, конечно, не каменные. Просто стилизованные под камень – стилизованные грубо и пасмурно.
Широкая закрытая лестница на второй этаж, где постелен такой же линолеум и на стенах – те же «камни».
Учебный класс, где над доской гордо висят портреты бородатых и лысых умов мира сего. Толстая учительница и двое прыщавых учеников изучают классный журнал – каждый свой. Перекличка.
– Гольцев? Здесь. Епифанова? Здесь. Иванов? Нету.
– Да здесь я! – раздаётся негромкий, но обиженный голос.
– Здесь, да? – удивленно переспрашивает учительница, – Хм, не заметила тебя. Хорошо, дальше. Лавришов? Здесь. Макаров? Здесь.
Андрей Иванов. Здравствуйте. Будем знакомы. Очень приятно. Как поживаете?
После занятий я не хотел идти домой. Трудно объяснить почему. Да и стоит ли? Погода была приемлемая, и я отправился в парк. Я был, как всегда, в чуток подавленном настроении, брезгливо осмотрелся и, сняв портфель, сел на пустую зелено-деревянную скамейку. Май. Почки уже благополучно распустились. Температура поднялась выше отметки +20. Я любил бывать в парке. Трудно объяснить почему. Да и стоит ли?
Мимо меня по асфальтированной дорожке прогуливались томные люди с детьми или собаками. Последнее время я начал сомневаться в существенном различии между детьми и собаками. Вот идут мужчина с женщиной и толкают пред собой коляску. А вот другая пара аналогичным образом выгуливает колли. Кажется, эти люди могут, не глядя, обменяться «питомцами», и даже не заметить разницы.
Вдруг я увидел парня и девушку, явно нацелившихся на мою скамейку.
– Да что ж такое?! – в сердцах запричитал я. Быть может, даже вслух сказал. Кто знает.
Они приближались – навязчиво и бесстыдно. Я закатил глаза от отчаяния.
– Давай присядем? – спросил парень у девушки.
– Давай. Конечно, – ответила девушка.
Я издал гортанно-булькующий крик и, слава богу, успел дернуться влево к краю скамьи – иначе эти двое меня так бы и раздавали. Моему возмущению не было предела. Я даже демонстративно развёл руками – но не очень-то широко, ибо с правой стороны девушка всё сильнее давила на меня своими с виду хиленькими плечиками, ограничивая тем самым мою свободу передвижения и кровообращение. Было ощущение, что они вообще не заметили моего присутствия.
– Ну что, в воскресенье собираемся? – обратился к девушке парень, положив правую «граблю» ей на плечо с изяществом грузового лифта.
– Да. Я сегодня как раз говорила с Машкой. Всё по планам, – моргала она глазками.
– И это во сколько?
– Ну, к двум.
– Здорово. Логичней было бы наверно в субботу…
– Её родителям же не прикажешь!
– Жалко. А то в понедельник ещё вставать в школу.
– Ко второму уроку, вроде?
– Вроде да. Хорошо хоть не к первому.
– Точно, – смачно кивнул парень и сделал тактичную паузу, – А заночевать у Машки – никак?
Девушка набрала в грудь воздух.
– Меня не отпустят на ночь…. По-любому.
– Плохо. Ну ничего. Ещё соберёмся.
На этой ноте они слились в поцелуе. Я сидел рядом покачивал головой, брезгливо отворачиваясь и даже загораживаясь ладонью – правда, периодически всё же раздвигая пальцы. «Ребята, ну будьте скромнее. Вы тут, между прочим, не одни!» – жаловался я сам себе. Парень с усердием «всасывался» в девушку, и на слух у меня невольно возникли аллюзии с пылесосом. Потом он принялся её обнимать. Вследствие того, что девушка сидела со стороны вашего скромного невзрачного рассказчика, парень пару раз по ошибке хватал за руки меня, а вовсе не её. Я, конечно же, отбрыкивался. Они продолжали. Я отвернулся. Не то, чтобы очень застеснялся. Нет. Но всё вблизи выглядело так сопливо, и даже, не побоюсь этого слова, слюняво, что я просто был вынужден отвернуться! Я посматривал на часы, подкладывал руку под подбородок, чесал за ухом, ерзал на скамье, но ничего не помогало. Дело кончилось тем, что вероломные школьники в буквальном смысле выжили меня с моей же скамьи. Я упал. Отряхнулся. Они не унимались. Тьфу, какая гадость, плюнул я и удалился из парка.
