«Кто бы мог подумать, что дорога от дома до работы может вызвать такой восторг?» – думал Он про себя, не спеша идя под раскидистыми кронами деревьев, нависающими над тропинкой. Ему хорошо известно, что его ждет там, в самом конце пути. Расплата. Он примирился с этим давным-давно. Этот день был неизбежен точно так же, как неизбежно наступление ночи или смена времён года. Но одно его успокаивало здесь и сейчас – эти последние минуты всё ещё принадлежат ему.
Как странно, то, что ещё совсем недавно не имело никакой ценности, было атрибутом повседневности, чем-то обыденным и незначительным, сегодня преобразилось, приобрело блеск и дороговизну, какой не имеет ни один драгоценный камень, ни один драгоценный металл. Наверное, только стоя на краю, можно оценить всю красоту и неповторимость жизни, ощутить её вкус.
Какая нелепость. А ведь стоит остановиться, перестать бежать, присмотреться, и серость удушливой реальности тут же спадёт, словно пыльный покров. «Это ли не чудо?» – задавал Он себе вопрос. Но тут же сам отвечал: «Кто же остановится?» В обществе, в котором мы живём, правит мнение, что стоит тебе остановиться, и ты отстал, а раз отстал, то ты позади. А раз ты позади, то тебя обогнали, обошли, а раз тебя обогнали, то ты уже никто. Ты бесполезен. А раз ты бесполезен, то для социума ты всё равно, что мёртв. Люди стали акулами, для которых остановка равносильна смерти. Но сейчас это не имело значения.
Как же подросли эти деревья. Столько лет одним и тем же маршрутом: работа – дом, дом – работа. Но вспомнить их в другие дни Он не мог. Помнил, как увидел их впервые: маленькие, тщедушные деревца, у которых вся жизнь впереди. А сегодня – большие, величественные, гордые, повидавшие много на своём веку. Где же эти десять лет в памяти? От осознания того, что жизнь все эти годы шла мимо, сердце защемило, а во рту появился привкус разочарования. Эту мысль невозможно принять. И лишь одно утешение ему оставалось – с этим не придётся долго жить.
Вся жизнь, кадр за кадром, эпизод за эпизодом, складывалась в единую череду событий, которые, в тот или иной отрезок жизни, казались важными. Сейчас их важность в лучшем случае была сомнительна, а в большинстве и вовсе отсутствовала. Понимание приходит слишком поздно. Сейчас ему казалось, что он способен понять всю суть мироздания, будь у Него время. Но времени не было. Оно стремительно ускользало. Тропинка делала последний виток. Ещё чуть-чуть и он на месте. Вот уже видна проходная. Через внутренний двор в вестибюль. На лифте на 7 этаж. Офис, что в конце коридора. Он запер за собой дверь и тяжело вздохнул. Часы показывали без четверти восемь. Глубокий вдох.
Оставив все свои вещи в офисе, он вышел, не закрывая дверь. Снова лифт, последний этаж. Узкий коридор, пожарная лестница на крышу. Узкая дверь. Не заперто. Техника безопасности превыше всего. На крыше, на высоте 12 этажей ветер был хоть и тёплый, но сильнее и с порывами. Лёгкая дрожь пробежала по телу. Отсюда открывался удивительный вид. Вид, которого он прежде не знал. Люди внизу такие крохотные, суетятся как муравьи. Зелень сплошным ковром укрывает землю. Но среди всего этого многообразия взор его остановился на чистом голубом небе. Глубина его, равно как и красота, непостижимы. Взгляд его, блестящий от внезапно подкативших слёз, пристально впивался в небесную гладь. Восемь часов ровно. Пора.
***
Под кронами деревьев было прохладно. На узкой тропке, по которой совсем недавно прошёл задумчивый человек, пристально всматривающийся в каждую мелочь, стоял Незнакомец. Он стоял и ждал. Ждал, когда часы сообщат нужные ему восемь часов. Лицо его было чистым и спокойным. На нём нельзя было прочесть ни одной эмоции. Его лицо напоминало маску. Взгляд Незнакомца был устремлён во внутренний двор. Двор был полон народу. Все спешили по своим рабочим местам. Муравейник начинал свою повседневную жизнь, и ничто не предвещало плохих вестей.
