Квартал «Остров» – такой уютный, похожий на Нью-Йоркский Манхэттен – жил своей, отдельной от города жизнью. Я проснулась от назойливо святящего в глаза солнца, нахмурилась, недовольно сморщив нос, и нехотя открыла один глаз, бросив взгляд на мягко облизывающую стены шёлковую штору цвета слоновой кости в приоткрытом витражном окне.
Вздохнув, нехотя поднялась с мягкой постели, прошлёпала босиком по паркету из карельской берёзы нежно-розоватого цвета к трёхметровому виновнику моего пробуждения.
Усмехнувшись про себя, я взъерошила слегка спутанные волосы и распахнула дверь, ведущую на террасу. Всё равно уже не уснуть. Солнце заботливо прогрело каменный пол, и теперь приятное тепло поднималось снизу, лаская ступни ног. Лёгкий летний ветерок развевал полупрозрачный ночной пеньюар. Я так люблю чёрный, что даже нижнее бельё и ночные сорочки предпочитаю покупать насыщенного смоляного, шоколадного оттенков, выгодно подчеркивающего мои волосы. А некоторые даже замечают, что когда чем-то разгневана, то глаза буквально меняются – становятся не карими, а цвета вороньего крыла.
Однако сейчас меня ничто не тревожило, и потому я облокотилась на толстые перила, подпёрла рукой щёку и стала наблюдать, как расцветает и просыпается природа. Ярко-зелёный массив парка дышал утренней тишиной, разнообразные распустившиеся цветы, а также мои любимые тёмно-бордовые бархатные розы и фиолетовые орхидеи на клумбах донесли до обоняния смесь различных ароматов, заставив меня вдохнуть его полной грудью. Небольшой фонтан в центре парка – каприз матери – звонко журчал, наводя на мысли о жажде, которую я первоначально не почувствовала.
Но это всё пустяки: не стоит тревожить Нину глупыми просьбами о грейпфрутовом соке со льдом – чуть позже спущусь на кухню.
Я продолжила наблюдать за садом. Наш садовник Филипп, натянув бейсболку задом наперёд и насвистывая какую-то весёлую мелодию, поливал белоснежные лилии. Это действо невольно вызвало улыбку. Как всё-таки хорошо побыть в родительском доме… Но в моём случае лучше иметь собственное уютное гнёздышко, чтобы быть полноправной хозяйкой своей жизни.
Пока мать была в Париже на очередной неделе моды, а отец, которого видела реже, чем президента по федеральным каналам, в разъездах и командировках, я решила пару деньков пожить у них… чтобы за мной поухаживали, чтобы можно было просто чуточку полениться.
Вся моя жизнь всегда состояла из одних праздников, и слово «работа» в лексиконе возникало только по случаю крайней необходимости, в принципе, как и у всего моего окружения. О чём можно говорить, если они родились не с одним блюдечком с золотой каёмочкой в качестве наследства, а с целым набором столового серебра в придачу. Нет, работа у меня, конечно же, имелась, и я даже исправно её посещала, но успех и богатство могли закрыть глаза даже на такие недостатки владельца этих жизненных роскошеств.
Да. Мне повезло родиться в богатой семье.
Нет. Богатство на родителей не свалилось манной небесной. По счастливой случайности отец стал заниматься ещё не развитым на тот момент бизнесом – мобильной связью – и, как ни странно, просто напал на золотую жилу. Сейчас он был президентом одного из основных сотовых операторов, позволяя нам купаться в роскоши. Мать, в прошлом ткачиха, а в настоящее время именитый дизайнер одежды так же заполнила пустую брешь модельного мира, который сейчас кишел различного рода «модельерами» как высшего разряда, так и пустышек.
Сама же я занималась журналистикой, окончив престижнейший университет и работая сейчас на телевизионном канале с собственным реалити-шоу «Сплетни».
На самом деле, сплетницей меня считать вряд ли можно, потому как круг моего общения был довольно узок, а друзей и вовсе по пальцам пересчитать. Родители меня баловали. Стоило лишь заикнуться о желаемом, как оно тут же лежало у меня в руках. Сейчас моя избалованность переросла в стервозность. Слабыми людьми я пользовалась беспощадно, но если мне встречался тот, кто был под стать мне, начиналась настоящая война за превосходство.
