Никколо Макиавелли. Стяжать власть, не стяжать славу

Gabriele Pedullà

“On Niccolò Machiavelli. The Bonds of Politics”

This Russian language edition is a complete translation of the U.S. edition, specially authorized by the original publisher, Columbia University Press.

Книга выходит на русском языке в двух сериях под названиями «Никколо Макиавелли. Стяжать власть, не стяжать славу» (серия «Персона») и «Стяжать власть, не стяжать славу. Никколо Макиавелли» (серия «Исторический интерес»).

© Columbia University Press, 2023

© Баратов Н. А., перевод, 2024

© Издание на русском языке, ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024

КоЛибри^>®

Ежедневно я прихожу к выводу, что вы превосходите даже тех пророков, что рождались у евреев и иных народов.[1]

Из письма Филиппо Казавеккиа к Никколо Макиавелли, 17 июня 1509 года

Можно с уверенностью сказать, что среди политических мыслителей Запада нет никого, чья история преподносилась бы столь же противоречиво, как история Никколо Макиавелли. Ученые и сегодня ведут непрестанные споры, все пытаясь понять: кем же он был? Водил ли он дружбу с тиранами, как уверяет многовековая «черная легенда»? Примкнул ли он в какой-то момент к правящей династии Медичи – или остался навеки верен республиканским институтам родной Флоренции? Имеем ли мы право назвать его провозвестником политического реализма, желавшим изобразить людей не в лучшем, а в истинном свете? И можем ли мы согласиться с тем, что именно он, как стали говорить после Великой французской революции, первым отделил политику от этики и религии? Предвосхитил ли он другую мысль тех переломных лет – о том, что современное государство рождается и расцветает в борьбе с феодальной властью? Вдохновлялись ли его трудами творцы силовой политики и тоталитарных режимов XX века? Был ли он «Галилеем политического мира», заложившим теоретические основы политической науки и в конечном счете политических «технологий»? Или его лучше представлять как великого творца политических мифов, наделенного способностью выражать свои идеи в ярких образах? Вспомним и кентавра Хирона, учителя величайших героев Эллады; и фортуну, которую «колотят», желая с ней «сладить», ревностные и пылкие политики; и берега доблести, призванные сдержать бурную реку судьбы… Стремился ли он к благополучию всего общества – или же выступал на стороне простых людей, оберегая их от флорентийских олигархов? Возможно ли провозгласить его пророком национального единства Италии? Или его стоило бы восславить как наиболее оригинального из всех современных теоретиков, изучавших смешанное правление, поскольку над строками его произведений размышляли, создавая Конституцию, отцы-основатели США? Что будет лучше для нас: пытаться понять, сомневался ли он в самих основах христианской веры, или по достоинству оценить его мысли о важности гражданской религии, в которой страх божественного наказания поддерживает уважение к клятве? А как быть с крылатой фразой «цель оправдывает средства»? Многие приписывают эту максиму именно великому итальянцу, хотя на самом деле это знаменитый лозунг иезуитов – «Когда благая цель, то хороши и средства», и ни в одном труде Макиавелли такой сентенции мы не найдем.