Я потеряно озиралась по сторонам в попытке увидеть хоть что-то, но всё было бесполезно. Вокруг царила темнота, создавая ощущение, что на глаза надели плотную повязку. Ни одного отблеска света не проникало сквозь эту жуткую чернильную мглу.
Страх вгрызался в сознание, как стая голодных волков. И будто в насмешку над моим испугом кругом стояла абсолютная тишина, которая давила на мозг. Теперь я точно могла сказать, что означает выражение «гробовая тишина».
Когда нервы натянулись подобно струне, возникла мысль, что нужно сделать шаг вперёд. Бред! Куда шагать? В темноту? Нет, спасибо! Пешком постою.
– А-а-а-а-а! – завизжала, пытаясь разогнать эту давящую тишину.
– А-а-а… – раздался шёпот откуда-то справа.
Мгновенно развернувшись в ту сторону, я немного наклонилась вперёд, и тихо – на грани слышимости – позвала:
– Здесь есть кто-нибудь?
– Я тут. Иди ко мне, – отозвался едва различимый голос, сразу и не разберёшь мужской или женский.
Стоило протянуть руку, как внутри всё взвыло, предупреждая об опасности. Я дёрнулась, возвращаясь в исходную позицию, и услышала досадливое ворчание. Почему я здесь? И что это за место? В голове всплыло последнее воспоминание.
Вечером мы с подругой сидели у неё дома и пили вино. Раздался очередной звонок мобильного телефона. Я с шипением сбросила вызов – звонил мой бывший парень. Бывшим он стал сегодня, когда я вернулась домой и застала его в постели с какой-то блондинистой шваброй. Это настолько меня поразило, что я молча развернулась и направилась к Маше.
Ревела часа два над своей неудачной любовью пока Машке это не надоело. Она достала бутылку дорогого белого вина и со словами: – Сейчас будем заливать горе. Даже не спорь! – разлила вино по бокалам.
Алкоголь я пила очень редко и в маленьких количествах. Могла выпить бокальчик шампанского на Новый год. Но в тот вечер умудрилась выглушить практически целую бутылку сама.
Так вот. На двадцатом вызове от Стаса, Маша засмеялась и произнесла:
– Самое время всё ему высказать. Знаешь, Кирюсик, смс с текстом «завтра, чтобы ни тебя, ни твоих вещей не было в моём доме», это круто и очень гордо. Но, он же не знает, что ты видела его с той блондинкой! Ещё в полицию побежит, чтобы заявить о твоей пропаже.
Размышления подруги не были лишены логики. Вздохнув, я вышла на балкон. Не хотела слушать комментарии подруги. Нажала принять вызов и поморщилась, когда из трубки раздался крик Стаса:
– Ты где шляешься?! Одиннадцать вечера! Я тебе уже сотню раз звонил. Что за странное сообщение ты прислала?
– Не ори на меня! – проговорила я в трубку заплетающимся языком. – Урод!
– Кира, ты что пьяная? – удивить Стаса сильнее, наверное, было невозможно. – У Машки сидишь? Я сейчас приеду.
– Стас, а езжай ты к своей мымре белобрысой! – сладив с речью, выдала я. – И больше не звони.
– Зайка, какой мымре? Я не понимаю… – начал сюсюкать Стас.
А у меня перед глазами возникла картина, как я захожу в квартиру. Услышав стоны, не поверила своим ушам и прошла в спальню прямо в обуви, где застыла статуей. На моей кровати под Стасом стонала какая-то блондинка. Характерные движения, мерные шлепки, ногти с красным лаком, впивающиеся в спину моего мужчины. Кажется, сейчас вновь начну реветь.
– Я всё видела, Стас, – оборвала его пламенную речь. – Собирай вещи.
– Нет, Кира! Ты же не серьёзно? Это не то, о чём ты подумала!
– Издеваешься? – я захохотала.
– Если ты меня бросишь, я повешусь! – заявил вдруг Стас.
– Катись ко всем чертям! Могу верёвку прислать, – рявкнула я в трубку и завершила вызов.
Руки тряслись от злости. И вот из-за него я ревела? В этот момент телефон выскользнул из дрожащей руки. Рефлекторно потянувшись, чтобы его поймать, я перегнулась через перила. А что же было дальше? Поймала? Нахмурившись, напрягла память, но дальнейшее напоминало полный сюрреализм.
