Внутренний зов вёл её вглубь цитадели. Ступень за ступенью, вниз по призрачной лестнице, она шла на призыв миров. Шаг за шагом, по туманным пролётам суть обретала тело. Лучи света укутывали сущность, облекая её в полупрозрачную материю цвета ночного неба, усыпанного мириадами сверкающих звёзд. Казалось, сама ночь мягким прикосновением обняла Баах.
Здесь, в мире богов, на стыке плотности материи, где из пустоты рождались миры, царила вечность. Но в глубине «Цитадели судеб» мироздания, великая Вселенная ткала ткань реальностей. В этом месте не существовало ни времени, ни жизни, ни смерти: в «Цитадели судеб» реальным было лишь само бытие. Но что-то изменилось. Гармония рассыпалась: в одном из миров что-то происходило, нити света вибрировали, призывая хранительницу судеб.
Она спускалась всё ниже и ниже, покоряясь плотности. В оглушающей тишине слышался лишь лёгкий шорох материи о каменный пол. С каждой новой ступенью кромешная тьма становилась всё плотнее и плотнее, а пронизывающий до костей холод чувствовался всё острее. Она обрела тело.
Ступени оборвались слишком резко, и с последним шагом мир внутри неё взорвался осознанием.
– Ларания, – вздох узнавания сорвался с её бледных губ. – Снова.
Баах прикрыла бледные глаза, боль от содеянного людьми всё ещё таилась в её сердце. Казалось, прошла вечность, или же миг, и снова паутина мирозданий призывала к спасению. Шаг, ещё шаг, и тьма медленно расступилась, открывая её взору исписанную символами золотую арку, вход в обитель Великого Паука судьбы.
С грустью она коснулась холодного узора. В переплетении тонких линий была представлена история мира. В арке перехода нашли своё пристанище имена королей и героев, времена процветания и упадка, войны и открытия, истории рас и развитие цивилизации. Этот мир был ещё очень молод, и символы покрывали лишь маленькую часть арки. Ему столько всего ещё предстояло прожить и познать.
Баах искренне любила это творение Великой Матери и Всемогущего Отца. Сама энергия мироздания пронизывала этот мир, а его жители научились соединяться с ней. Чудо, дарованное не каждому из миров.
Она всё ещё помнила те времена, когда они с братьями и сёстрами, приобретая плотность, путешествовали по Ларании, дабы полюбоваться умениями, мудростью и красотой этого мира. Так было когда-то, до… пальцы нащупали тёмный символ, боль пронзила кожу, капля крови окропила острые, как бритва, края. Прошлое всё ещё жило в сердцах жителей Ларании, брешь в теле мира всё ещё кровоточила, убивая прекрасное создание. Прикрыв глаза и отдёрнув руку от неприятных воспоминаний, Баах шагнула за радужную занавес в обитель Великого Паука судеб.
Все воспоминания мира, всё прошлое, настоящее и будущее ворвались в её божественное сознание. За миг она прожила миллиарды жизней каждого живого существа Ларании: вся история мира раскрылась перед ней как на вытянутой ладони, но… Она – богиня судеб, та, в чьей власти управлять ходом событий, она знала все возможные варианты будущего, знала все причины и следствия, но сейчас будущее скрылось в клубах тумана.
Баах подняла белые глаза, выискивая своё дитя среди миллиарда мерцающих нитей жизни, что сплетались в невероятный узор реальности. Он завис, ухватившись двумя лапами за паутину, смотря чёрными, маленькими глазами прямо на неё. Их взгляды встретились, и она ахнула.
Паук моргнул и, будто вздохнув, выпустив из себя две нити: золотую, словно сотканную из яркого чистого света, и масляно–чёрную, несущую в себе разрушения Мрака. Они удлинялись и удлинялись, а тонкие лапки работали с невероятной скоростью, вплетая новые нити в узор судеб Ларании.
Она могла управлять судьбами людей, нужно было лишь приказать Пауку поменять узор плетения, но она не могла управлять балансом мироздания. Она не могла поменять плетение этих двух нитей.
