– Ну вот и все! – Надежда с удовлетворением оглядела чисто прибранную квартиру.
Нигде ни пылинки, воздух свежий, ничего лишнего не валяется на стульях и на диване. В прихожей полный порядок, зимняя обувь давно убрана, пальто и куртки висят в стенном шкафу в специальных чехлах, свитера лежат аккуратной стопкой, проложенные душистыми пакетиками с лавандой от моли.
Середина июня, лето вступило в свои права, не понадобятся больше теплые куртки и ботинки.
Надежда еще раз оглядела квартиру. Ни пылинки, ни соринки. Но если на то пошло, то кому пачкать-то? Муж вчера уехал в Москву по делам и пробудет там неделю. Кота еще раньше увезли на дачу к бабушке. Дочка Алена с семьей приедет только в августе. А сама Надежда вот уже два года не работает. Как сократили весь их отдел в НИИ, так и осела она дома, муж так велел.
По первости Надежда очень переживала, чувствовала себя никому не нужной домохозяйкой (ужасное слово). Но летом, наоборот, очень даже приятно чувствовать себя свободной. Тем более лето в кои-то веки выдалось вполне приличное. Жары нет, погода мягкая, теплая, комфортная, дождик изредка поливает, прибивая пыль и освежая воздух, солнышко ласковое светит…
Так что, пока муж в командировке, Надежда собралась на дачу. Кота навестить и матери в огороде помочь. Мать, конечно, сильна духом, но все же возраст дает о себе знать, так что помощь будет нелишней. Несмотря на протесты дочери и зятя, мать занимается огородом, огурцов опять насажала ужасающее количество.
Надежда взглянула на часы и решила, что есть еще время выпить кофе перед отъездом. Сумки у нее собраны, только продукты кое-какие из холодильника вынуть, да и в путь.
И только она насыпала в медную турку порцию кофе, как раздался звонок в дверь. Надежда пожала плечами – раз не по домофону беспокоят, стало быть, соседи или же техник из ТСЖ. Однако все же спросила, выйдя в тамбур, кто там.
– Да я это, Надя, я! – послышался знакомый голос, и Надежда слегка поморщилась.
Соседку Антонину Васильевну она не то чтобы недолюбливала, но относилась к ней с большой осторожностью. Антонина Васильевна была известна не только в их доме, но и во всем микрорайоне. Она была уже в преклонных летах, но довольно бодра, хоть и имела весьма плотную комплекцию.
Антонина Васильевна всегда была в курсе всех событий в доме и во дворе. Обладая прекрасной памятью и острым зрением, она узнавала всех жильцов в лицо, знала по именам их домашних любимцев и помнила номера машин.
Нельзя сказать, что жильцы были очень довольны ее наблюдательностью, поскольку Антонина Васильевна всегда безошибочно определяла, по какому делу идет, к примеру, в тринадцатую квартиру незнакомый мужчина, в то время как хозяин этой квартиры в данный момент в командировке, а ребенка жена отправила на экскурсию в Пушкинские Горы.
Но была от Антонины и польза. Так, она предотвратила несколько квартирных краж и пожар в подвале, когда дворничиха Люба напилась и включила в розетку пустой электрический чайник.
Чутким носом уловила Антонина запах горелого провода, и успели попасть в подвал прежде, чем занялось одеяло на кровати. Дворничиха Люба не пострадала, ее уволили с работы, она уехала в свою деревню и там уже по пьяному делу сгорела вместе с избой.
Но это совсем другая история, а Антонину Васильевну в доме зауважали и дали прозвище Недреманое Око.
И вот сейчас Антонина Васильевна стояла за дверью. Надежда стерла с лица недовольную гримасу и впустила соседку.
– Надя! – начала та сразу же, без предварительных ритуальных вопросов о здоровье и самочувствии. – Тут такое дело, прямо не знаю, как сказать!
– Говорите прямо, – посоветовала Надежда, зная уже по опыту, что избавиться от Антонины не удастся. Просто так ведь не выгонишь, и дверь нельзя не открыть, поскольку Антонина знает, что она дома. Потом внизу подкараулит, будет очень неудобно.
