Трёхкомнатная квартира в элитном жилом комплексе в самом центре Санкт-Петербурга ходила ходуном уже около получаса. Эмоциональная и ранимая Алиса Самгина то рыдала навзрыд, то принималась яростно разбрасывать по комнате плюшевые игрушки, которыми её щедро одаривал Макс, единственный сын нефтяного магната Шушенского.
Ну, не совсем магната, но о-очень крупного бизнесмена. О-очень крупного. Килограмм эдак на 150. Папенька Макса был большой, круглый и совершенно лысый, но женщинам нравился. Да и как он мог кому-то не понравиться, если регулярно здоровался за руку с самим президентом? Конечно, информация неточная, но только потому, что конфиденциальная.
Итак, артистичная Алиса бушевала. Сам Макс смотрел на происходящее с недоумением и испугом. Они с экстравагантной студенткой Репинки съехались совсем недавно, и бедняга никак не мог привыкнуть к её ежечасным перепадам настроения.
– Они же с мамой… душа в душу! – вещала Алиса, заламывая руки и закатывая глаза, по всей видимости обращаясь к зеркальному натяжному потолку. Приглядевшись, девушка замолчала, поправила жемчужно-розовые локоны, сделала губки бантиком и снова продолжила, – Как же так? Как он мог?
– Отец бросил твою маму? – предположил Макс, делая напряжённое лицо, – Да?
– Чем ты слушаешь, Макс? Мой отец умер! – Алиса возмущённо почесала плёнку для заживления тату и мечтательно вздохнула, отвлекаясь. Совсем скоро девушка будет хвастаться шикарной, красиво обвивающей её руку, от запястья до плеча, змеёй с ледяными глазами. Бледно-голубыми. Такими же холодными и циничными, как у самой хозяйки. Хозяйки всей этой бренной жизни.
На самом деле глаза у Алисы были с рождения самые обычные: карие, но уже года три она пользовалась цветными линзами светло-голубого оттенка. Девушка знала наверняка, что джентльмены предпочитают голубоглазых блондинок, а русоволосых и кареглазых простушек, вроде той, какой она была ещё совсем недавно, обходят стороной.
Но теперь-то ей всё нипочём и можно расслабиться – единственный наследник господина Шушенского, зануда и книжный червь, у неё в кармане! И их свадьба – лишь дело времени.
– Отчим бросил твою маму? – Макс приподнял брови и стал похож на плюшевого медведя. Алиса криво усмехнулась – у Макса всё плюшевое: пижама, тапочки, привычки и подарки. У него даже папа плюшевый, хоть и магнат.
Как же надоели ей спокойные, лишённые эмоций и огня вечера в компании уютного и тяжёлого на подъём домоседа Макса. Как же хотелось драйва, фейерверка, опасности и испепеляющей страсти. И бриллиантов ей хотелось, а не плюшевых зверей, которых она с детства терпеть не могла.
– У меня нет отчима! – фыркнула девушка, выходя из себя, – Я про маминого кота говорю. Ты совсем меня не понимаешь! Никогда меня не поддерживаешь! Ты… ты… даже подарок нормальный выбрать не можешь! Вечно даришь ерунду и постоянно нудишь!
– И что с твоей мамашей случилось? Кот тапки обоссал? – зло рявкнул всегда милый и спокойный Макс, потеряв терпение.
– Мамин кот сбежал. Макс? – Алиса сделала несколько испуганных шажков назад и упёрлась попой в комод, – Ты зачем на меня голос повышаешь? – она тут взяла себя в руки и перешла в нападение, – Смотри, а ведь могу и разозлиться.
– И что? Уйдёшь от меня? – пришла очередь Макса криво и цинично усмехаться, – В общагу, из которой тебя выперли за аморальное поведение? А знаешь что? А и иди. Надоела ты мне. Подай, принеси, ублажи. Целыми днями валяешься на кровати и болтаешь по телефону со своими пустоголовыми подружками, а я вообще-то работаю, устаю! Мне отдых нужен, тишина. Я устал решать твои проблемы, устал от твоих визгливых воплей и у меня передоз от твоих тупейших предъяв. Надоела ты мне, Самгина. Ты превратилась в никчёмную, вечно обиженную на жизнь куклу. И… давно надо было тебе сказать…
