Даже не знаю с чего мне начать эту летопись. Вот сейчас расскажу вам все, как было, на самом деле, а вы скажете, что сказочник умом тронулся совсем. Не знаю, как и быть. Не могу же я врать вам.
Ладно. Давайте так: я расскажу все, как было, а вы не спешите судить меня. Как древние говорили? Сперва слушай, после суди. А по правде было так.
Утром раненько, спят еще все, а я поднимаюсь на колокольню. Да не чтоб звонить в колокола, нет. Люблю я летописи да сказки утром рано писать. Сидишь себе на самом верху, ничего не мешает, ветерок обдувает и чем глазами в пол или в стены упираться: вот небо передо мной. Когда далеко в небо смотришь, хорошо думается. И летописи пишутся как надо. В один день сижу я наверху, пишу и вот поднял глаза и вижу большую стаю птиц крупных. Что за птицы? Журавли? Нет. Журавли клином летают. Может орлы? Тоже нет. Орлы в стаи не сбиваются. Отложил я рукопись и достал подзорную трубу. Пригляделся и глазам своим не поверил. Летят по небу… кто бы вы думали? Обезьяны. Да нет же, не тронулся я умом. Обезьяны с огромными крыльями. И летят прямо к нам. Долго раздумывать времени не было: начал я звонить в тревожный колокол. Если его звон, значит или пожар, или еще бедствие, какое. Я и десяти ударов не сделал, а из домов выбегать уж начали. Царевич Святослав первым как всегда по лестнице взбежал на колокольню. Я, ни слова не говоря, дал ему трубу подзорную, да направление указал. Была у меня надежда, что царевич пальцем у виска покрутит и скажет, что сбрендил сказочник, птиц испугался. Но нет! Отвел он изумленный взгляд от неба и приказал.
– Звони еще в тревожный колокол, а как подлетать будут близко, быстро вниз спускайся в подвал.
Ясно стало, что это опасность какая-то приближается. Обезьян в Тридевятом Царстве не водится. У нас все больше медведи, волки, лисы, зайцы. Да даже если бы водились обезьяны, то ведь не с крыльями же. Ясно, что тут колдовство чье-то. И жди беды. Хорошо, что по звону тревожного колокола все проснулись и оборону заняли. В общем, началась война. Прилетели чудища огромные, страшные, глаза злые. На улицах поймать никого они не успели – все спрятались. Так они понабрали камней и начали резко подлетать и камни в окна кидать, стекла бить. Царь Берендей выглянул, так обезьяны его чуть не схватили. Хорошо царевич Святослав внутреннюю ставню захлопнуть успел. Так и всем клич кинул.
– Ставни закрывайте и из домов не выходите!
Только царевич Владислав с отрядом лучников попытался обезьян пострелять. Куда там! Стрелы как заговоренные мимо летят. Ни одна не попала. Пробовали копья кидать – тоже ничего не дало. Тогда Иван царевич придумал раздать всем зеркальца маленькие и велел этими зеркальцами солнечные зайчики пускать. Да не для игры конечно, а в глаза обезьянам целить. И что вы думаете? Помогло. Отступили враги. Не очень-то полетаешь, когда тебе солнышко в глаза тычет. Улетели обезьяны, но было ясно, что вернуться могут. Собрали спешно государственный совет. Царь Берендей сразу спросил.
– Ну, сыны, что делать будем? С таким ворогом нам еще сталкиваться не приходилось.
– Ну почему же не приходилось? – отвечает царевич Святослав. – Змею Горынычу мы ж отпор дали. Да так славно дали, что ему на мировую пришлось с нами идти. И этих одолеем.
– Так-то оно так, – говорит царь, – да только про Змея мы все знали: где его логово, в чем его сила. Все. А про этих ничего.
– Да вот царь батюшка, – сказал средний сын царевич Владислав, – знаем мы, что стрелы да копья их не берут, сила какая-то волшебная их в сторону уводит. Знать кто-то за них ворожит.
