Маша
- Девочки, это просто трындец! - расстроенно вздыхаю я.
- Что такое, Маш?
- У меня жопа.
На мне облегающее вечернее платье, я стою спиной к зеркалу и -
мне хочется плакать. Кажется, дома я не выглядела такой толстой.
Или у меня там слишком льстивое освещение?
- У всех жопа, - меланхолично отвечает Риша, бросив взгляд в
зеркало на свою идеальную маленькую попку.
Алина с Настей лишь улыбаются.
- Вы не понимаете! У меня ЖОПА! Надо с этим что-то делать.
- Полюби ее, - подсказывает Алина.
Тоже мне, бодипозитивщица нашлась! Легко любить себя, когда ты
белокурая красотка с талией дюймовочки. Или рыжая бестия, на
которую сворачивают головы все мужики. Или…
- Или найди того, кто полюбит, - влезает Настя.
Сестра того, для кого я сегодня так вырядилась.
- Отличный совет! - бурчу я.
- В человеке главное - душа, - умничает Алина.
- Да кто разглядит душу за таким фасадом! - в сердцах восклицаю
я.
И пытаюсь втянуть вышеупомянутую часть тела. Но она,
естественно, не втягивается. Как же я ее ненавижу! Она мне всю
жизнь портит.
Зачем только я надела такое платье? С чего решила, что это
сексуально? Хоть езжай домой переодеваться!
Но торжество в самом разгаре. Папа не поймет, если я внезапно
исчезну.
Сегодня - юбилей моего отца, бизнесмена и отца семейства Павла
Кожевникова. Которого в байкерской тусовке до сих пор называют
Пашка Кабан.
Да, он у меня здоровый и мощный. И скорый на расправу. Под
горячую руку ему лучше не попадаться, это все знают.
Я им горжусь и очень люблю. Я - папина дочка. Ну и мамина,
конечно, тоже. Но юбилей сегодня у папы. Ему пятьдесят. Страшно
даже представить такой преклонный возраст!
Представляю, как у меня разрастется жопа к пятидесяти. Будет как
у мамы. Точно. Это капец!
- Надо с этим что-то делать, - снова бурчу я.
Вспоминая, сколько раз я садилась на диету и чем это
заканчивалось. А вот чем! Таким вот отражением в зеркале.
- Маш, ты загоняешься. Серьезно. Очень сильно преувеличиваешь
проблему. Я это тебе не как любящая подруга говорю, а как разумный
адекватный человек.
Да уж, Риша, дочка папиного друга Варлама, - просто образец
адекватности. Самая спокойная и уравновешенная из нас. У нее не
бывает истерик, пмс, приступов неуверенности в себе и лютого
ночного жора.
И да, у нее идеальная фигура!
- Ты нравишься мужчинам, - поддерживает меня Настя.
Ага, нравлюсь. Взрослым дядям. Видимо, как раз из-за своей
бескрайней ж… женственности.
Мне девятнадцать. Но легко можно дать двадцать пять. Если не
больше. И дают! Ко мне постоянно лезут знакомится чуть ли не папины
ровесники.
- Ты богиня! Всегда помни это, - умничает Алина. - А если
кому-то что-то не нравится, пусть идут лесом.
Ага, конечно. Если все пойдут лесом, то мы останемся вдвоем. Я и
моя жопа.
- Ладно, девочки. Пойдемте. Сразим всех наповал.
* * *
Обязательно сразим!
Не красотой, так умением поглощать тарталетки со скоростью
восемнадцать штук в секунду.
Я как раз этим занимаюсь. Зажираю недовольство собой и мандраж
перед встречей. Очень вкусно, кстати. Я даже пальцы облизываю, на
которые попал сырный соус.
И вдруг ловлю обжигающий взгляд… Бинго. Этого я сразила.
Взрослый дяденька, как обычно. Весь такой импозантный, с модной
бородкой, в дорогом костюме. Галстук, часы, все дела. Крутой чувак,
наверное. Но мне пофиг.
А он смотрит на меня, облизывается. Голодный, что ли?
Переживает, что я все тарталетки сожру?
Я улыбаюсь ему и подмигиваю. Мол, не переживай. И тебе
достанется. Просто я сейчас очень волнуюсь. Потому что…
Ой. А вот и он. Богдан.
- Придурок! - громко шепчет Настя.
Его родная сестра.
- Типичный козел, - подтверждает Риша.
Уж если она так говорит…
- А что это такое у него на руке болтается? - язвительно
произносит Алина. - Где он это подобрал?
