Свет. Там, где-то далеко он разгоняет кромешную тьму, но до него
ещё надо добраться. Идти долго, тем более когда понимаешь, что
окружена тенями. Они крадутся по мокрой траве, собираясь напасть.
Не переставая шипеть, вливаются одна в другую, становясь больше. И
спрятаться негде, куда ни глянь — бесконечная равнина. Холодно
настолько, что изо рта валит густой пар. Нет, нельзя
останавливаться, нужно идти вперёд. Только свет разгонит мерзких
созданий. Он уже близко. Уже чувствуется его тепло…
— Можно просыпаться, всё закончилось, — голос, зазвучавший
рядом, помог вернуться в реальность. Стало ясно, блуждания во тьме
это всего лишь сон. — Можешь ещё немного полежать, а потом придёшь
ко мне в кабинет. Дорогу найдёшь?
— Найду, — Мела открыла глаза и несколько раз моргнула, щурясь
от яркого света ламп.
После того, как врач покинул операционную, она снова закрыла
глаза. Палец правой руки дёрнулся, телу возвращалась
чувствительность.
Вместе с ощущениями постепенно возвращались и тревожные мысли.
Не зря ли она решилась на всё это? Вдруг будет хуже? Хотя куда ещё
хуже, с её полисом возможностей? У неё и так с самого рождения
нулевой уровень! А ведь отец даже не знает, на что она пошла, чтобы
увеличить его.
Ей вдруг стало стыдно за то, что укрывала деньги от родителя,
стараясь экономить на всём, что можно и что нельзя. Отцу и так
нелегко, именно он оплачивал её обучение на специальность. Как ему
это удавалось? На все её вопросы он отмахивался, говоря, что не
будет экономить на дочери. Да уж… Зато на всём другом приходилось
отчаянно экономить, тщательно обдумывая каждую покупку.
Она почувствовала, что промёрзла до костей. Пожалуй, нужно
одеться. Сесть, а следом и встать получилось с трудом. Тело будто
онемело, хотя вроде врач говорил, что сама процедура длится не
слишком долго.
Помещение напоминало большой белый куб. Кушетка, огромная лампа
на потолке, стол для инструментов, на стене — большой отпугиватель
теней. Зачем он здесь? Хотя это последнее, что волновало её в
данную минуту.
Несмотря на слабость и желание поспать, нужно было идти к врачу,
поговорить с ним, а потом вернуться на учёбу. Еще не хватало, чтобы
отец что-то заподозрил.
В соседней комнате на низкой кушетке лежали её вещи. Кряхтя как
двухсотлетняя старушка, Мела надела серый ученический комбинезон,
высокие черные сапоги на толстой массивной подошве и достала из
рюкзака старый поцарапанный телефон. Стоило нацепить его на ухо,
как он тут же зазвонил.
— Дочь, ты где? — вслед за голосом перед лицом появилась
маленькая рамка голограммы. Родитель не выглядел особо
встревоженным, наверное просто очередная проверка связи.
— Я в школе, папа, — с неохотой ответила девушка, снова она его
обманывает.
— Почему не включилось твоё видео?
— Что-то со связью. — Снова ложь.
— Ты обедала в школе?
— Да, конечно. — И снова.
— У тебя всё хорошо?
— Конечно, я позвоню после уроков, — она поспешила отключиться,
чтобы дать шанс своей совести выжить.
Сейчас нужно идти, врач ждёт. Конечно, она знала, где кабинет,
не в первый раз тут. Около двери ненадолго остановилась, пытаясь
унять волнение, но задерживаться не хотелось. В крайне скромном
кабинете за столом сидел её доктор, большая лысина которого
отражала яркий свет лампы. Однако было видно, что мужчина не желает
расставаться хоть с каким-то подобием причёски, и именно поэтому
несколько самых стойких прядей задорно топорщились над ушами.
— Присаживайся, — он махнул рукой на стул и снова уткнулся в
компьютер. — Я сейчас, допишу.
Мела села, водрузив рюкзак на колени, и в очередной раз
удивилась царящей вокруг аскетичности, если не сказать крайней
бедности. Программа должна приносить неплохие деньги, ей вон
пришлось заплатить аж целых три тысячи лимов. Да, об этой
лаборатории не кричат все инфосети галактики — возможно, экономят
на рекламе, хотя им это вроде как должно быть выгодно.
Непонятно.
