В праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы нахожу благовременным предложить вам наставление о молитве – главном деле храма. храм есть место молитвы и поприще ее развития. Для нас введение во храм есть введение в дух молитвенный. И сердце благоволит господь именовать храмом Своим, куда входя умно, предстоим ему, восхождение к нему возбуждая, как благовонное курение фимиама. Будем же учиться – как сего достигнуть?!
Собираясь в храм, конечно, вы молитесь.
И здесь совершая молитву, верно, и дома не оставляете ее. Потому излишне было бы говорить вам о нашей обязанности молиться, когда вы молитесь; но никак, думаю, не излишне указать вам два-три правила о том, как совершать молитву, – если не в научение, то в напоминание.
Дело молитвы есть первое дело в христианской жизни. если в отношении к обычному порядку дел верно присловие: век живи, век учись, то тем паче оно приложимо к молитве, действие которой не должно иметь перерыва и степени которой не имеют предела. Припоминаю мудрое обыкновение древних святых отцов, по которому они, приветствуя друг друга при свидании, не о здоровье и не о чем другом спрашивали, а о молитве, говоря: как идет, или как действуется, молитва? Действие молитвы у них было признаком жизни духовной, и они именовали ее дыханием духа. есть дыхание в теле – живет тело, прекратится дыхание – прекращается жизнь. так и в духе. есть молитва – живет дух, нет молитвы – нет жизни в духе.
Не всякое, однако ж, совершение молитвы или молитвословие есть молитва. Стать пред иконою – дома или здесь – и класть поклоны – не есть еще молитва, а принадлежность молитвы; читать молитвы на память или по книжке или слушать другого читающего их – еще не есть молитва, а только орудие или способ обнаружения и возбуждения ее. Сама молитва есть возникновение в сердце нашем одного за другим благоговейных чувств к Богу: чувства самоуничижения, преданности, благодарения, славословия, прощения, усердного припадания, сокрушения, покорности воле Божией и проч. Вся забота наша должна быть о том, чтоб во время наших молитвословий сии и подобные им чувства наполняли душу нашу, чтоб когда язык читает молитвы или ухо слушает, а тело кладет поклоны, сердце не было пусто, а в нем качествовало какое-либо чувство, к Богу устремленное. Когда есть сии чувства, молитвословие наше есть молитва, а когда нет – оно не есть еще молитва.
Кажется, что бы проще и естественнее для нас, как не молитва или сердца к Богу устремление? А между тем оно не у всех и не всегда бывает. Его надо возбудить и возбужденное укрепить, или, что то же, надо воспитать в себе дух молитвенный.
Первый к сему способ есть – читательное или слушательное молитвословие. Совершай как следует молитвословие – и непременно возбудишь и укрепишь восхождение в сердце твоем к Богу, или войдешь в дух молитвенный.
В молитвенниках наших помещены молитвы святых отцов – Ефрема Сирианина, Макария Египетского, Василия Великого, Иоанна Златоуста и других великих молитвенников. Будучи исполняемы духом молитвенным, они изложили внушенное им духом в слове и передали то нам. В молитвах их движется великая сила молитвенная, и кто всем вниманием и усердием проникает в них, тот, в силу закона взаимодействия, непременно вкусит силы молитвенной по мере сближения настроения своего с содержанием молитвы.
Чтоб молитвословие наше сделать нам действительным средством к воспитанию молитвы, надо так совершать его, чтобы и мысль и сердце воспринимали содержание молитв, составляющих его. Укажу для сего три самых простых приема: не приступай к молитвословию без предварительного, хотя краткого, приготовления; не совершай его кое-как, а со вниманием и чувством; и не тотчас по окончании молитв переходи к обычным занятиям.
