Невозможно рассказать, в смятении
быть может
Распознать и не понять, здесь никто
уж, не поможет,
И запретный горький вкус,
Ниспадет, убьет лавиной,
Сладкой жадности укус,
Поглотит своей пучиной.
И дикая смесь прольется,
И ярким огнем загорится,
И линией крови завьется,
И тайный пожар заклубится.
И вот уж страху вопреки,
Вступая смело в пропасть,
Не разжимая кулаки,
Не верим в бездны подлость.
И будоражит, возбуждает
Беда с победой рядом,
А сердце гложет и снедает,
И ничего уже не надо,
Кроме той отравы страсти
Жажду все никак не утолить,
И над дыханием нет власти,
И ничего нельзя поворотить.
\Потому как во вражьем плену,
И бежать из него не буду,
Потому как уже не усну,
И уже никогда не забуду.
Пустые мысли окрылили,
Ах, если бы летать умели,
Лишь бы никому не навредили,
Лишь бы сами не сгорели.
Все это – лишь слова, вода,
А дальше будет дым и боль,
И вот наверное тогда,
Проступит правды соль:
Как брызги моря необъятного
Ведь в этом мире нет,
Ничего более приятного
На сотни тысяч лет,
Греховного, секретного,
Чем слабость человека,
Вкусить плода запретного
Под гимн любого века
ПЕСНЯ ОБОРОТНЯ В ПЕЧАЛИ
Эшли
И так, я шла на свидание. По-правде
говоря, шли на свидание Лин с Келом Сандерсом. Я прилагалась в
комплекте. Меня Лин попросила быть буфером между «трепетной ланью»
и «грязными» домоганиями Сандерса. Художественно выражаясь. В
исполнении Лин, это звучало примерно так: «В общем, детка, что тебе
стоит посидеть между нами. Первое свидание… То да се…. И
страшновато как-то….).
Я особо не обольщалась по поводу
наших отношений с Лин. Нормальный рыночный обмен. Я ей решенные
контрольные, она мне доступ в «закрытый клуб». И чего меня туда
тянет, спрашивается в задаче? Ведь не раз уже по носу получала. Но,
запретный плод так сладок. Про червяков внутри как-то не
помнишь.
Так или иначе, Лин была добра ко мне
и даже иногда пыталась выслушать. Но самое главное, она позволяла
мне, если не прикоснуться, то хотя бы посмотреть на «прекрасное».
На мир свиданий, закрытых вечеринок и пикников. Ведь Лин
великолепна, первая красавица, лидер школьных цыпочек. А я
законченный чудик, заучка и неисправимый ботан. В школе надо мной,
конечно, подшучивали, но благодаря Лин особо не кусали. Так, что
иду на свидание и точка.
С отвращением глядя в зеркало, пыхтя
и охая, я напялила на себя тяжелую парку и выползла на улицу.
Холодно просто ужасно, хочется сразу зайти обратно в тепло.
Вечерний морозец треснул по лицу весьма ненежно. Нос сразу
покраснел, из глаз потекли слезы, окончательно сводя на нет весь
мой неумелый макияж. (Ради Лин я все же решила расстараться.).
«Господи, как же я «люблю» эту
«теплую весну»! Как «обожаю» эту чертову Аляску. Уже не первый день
задаюсь вопросом, чем я прогневила небеса, почему я именно здесь?»
- в который раз подумалось мне.
На этом мои мучения не кончились.
Чтоб дойти до машины Кела, надо пройти заледенелую дорожку, а
конькобежец из меня никакой. Я на ровном месте запросто падаю. А
здесь тем более….
Лин ждала меня у машины. Как всегда
прекрасная, и тонкая. Всем своим видом вызывая у меня чувство
легкого недоумения: никогда не понимала, каким законом гравитации
она подчиняется, почему на нее никогда не действует сила
притяжения, и какими свойствами теплообмена надо обладать, чтобы
стоять на таком ветру на шпильке и в легкой куртке.
Мне до нее было далеко. Со слоновьей
грацией, то и дело, изображая корову на льду, я медленно и с
переменным успехом скользила по дорожке к машине.
«Боже дай мне силы, скорей бы сесть и
при этом ничего не сломать. И где этот чертов Кел, ему, что
пописать приспичило по такому морозу?»
