В то время, когда мой великовозрастный сынок Гошка обучал меня мастерству вождения автомобиля, я и думать не могла о том, что сто раз вспомню эту науку. А уж о том, что это тот самый случай, когда ученик кое в чем даже превзойдет своего учителя, мне даже в голову прийти не могло. Но об этом позже. Я об учебе.
– Мамсик, не сжимай ты так руль, – говорил мне сын, трогая своей ладошкой-лопаткой мои побелевшие пальцы, которыми я буквально вцеплялась в баранку. – Руль надо лишь придерживать, а не хвататься за него, как…
Тут детеныш мой приводил сравнение, которое меня слегка коробило: ну, и познания у ребенка! Впрочем, образное мышление всего лишь, и, как говорится, ничего личного в виду не имелось. И все-таки…
Если в переводе на общечеловеческий, то это звучало так:
– Не вцепляйся ты в него мертвой хваткой.
– А как же песни всякие, типа, «крепче за шоферку держись…» этот самый…?
– Вот-вот, и песня про баранов, которые вцепляются! И ты ведь не в вокале совершенствуешься здесь, а грамотному вождению обучаешься, а потому слушай, что я тебе говорю…
«Прав, сто раз прав был сынок…», – думала я, засыпая в первую ночь своего путешествия безумной оптимистки, со сведенными намертво, словно окостеневшие куриные лапы из морозильника, пальцами рук.
На утро они разогнулись, но постоянно пытались принять привычную форму – как будто я держу быка за рога, да еще с такой силой, какая мне, женщине хрупкой, словно цветок, и присниться не могло.
…И сегодня, когда позади пять с лишним тысяч километров, накрученных на колеса моего маленького автомобильчика, и когда я отмылась от дорожной пыли, выспалась и перестала ощущать под собой несколько десятков лошадиных сил, пальцы мои при любом удобном случае принимают привычное положение, словно обхватывают руль. А по ночам мне снится, что я еще никуда не ездила, не возвращалась с победой, а только собираюсь в свое одиночное плавание к острову Крым, которое открыло мне большую тайну Черного моря. Оно, как оказалось, было совсем ни в чем не виновато…
Мне – сорок с небольшим «хвостиком». С таким небольшим, что я всем говорю, что пока еще тридцать семь, а чувствую я себя вообще на двадцать пять, и помахиваю хвостиком, как юная веселая такса. И тут я вовсе не кокетничаю. Просто очень стареть не хочется. И еще я умею, когда надо, завернуть хвостик колечком и показать молодым такую кузькину мать, что они просто диву даются.
Меня зовут Марина Андреева. Для коллег по работе – Марина Валерьевна. Для мужчин, что вьются по весне, словно мухи над банкой с медом – Маришка, Маринушка, Марьяшка и даже Мари. Но в основном – Мариша, что мне тоже очень нравится.
Я современна и спортивна. Раз в неделю бассейн и сауна. А вот фитнесс до одури и массаж до выпученных глаз – это не мое. Дома даже обруч вот уже года три сиротливо стоит у стенки за стулом. Как только само по себе появилось то, на чем обруч держится, так и его в руки не беру.
А ведь было время… Как в анекдоте портной – клиентке: «Мадам! У нас метр, метр и метр! И где мы будем делать талию?!» А диеты, будь они трижды неладны?! Сколько я себя истязала микроскопическими порциями каких-то листьев и трав! Бывало, что это методическое издевательство над организмом и давало ощутимый результат в районе талии и бедер. Но стоило чуть расслабиться, как любимые джинсы можно было надеть только лежа, а уж после стирки эта процедура и вовсе превращалась в дикую пытку, после которой час нельзя было ни ходить, ни сидеть. Можно было только стоять, желательно прислонясь к стенке, и привыкать к деревянным от стирки штанам.
