Из клуба нас провожал ломаный ритм
брейкбита. В толпе я сразу распознала его, почувствовала. Какое-то
время мы прижимались друг к другу среди других разгоряченных тел,
пока биты громкой электронной музыки бились у нас в ушах и мы
полностью отдавались ритму. То что надо, чтобы расслабиться после
тяжелого рабочего дня.
Кошки меня загоняли. Почти сутки я
ползала по трущобам, выискивая загулявшую дочь одного из глав клана
— я вымоталась и чуть не убила человека-тень, попавшего под горячую
руку. А ещё там был пацан-обезьяна, что была нелегальная ипостась,
и я должна буду утром об этом доложить…
Мне нужна была встряска. Вначале на
танцполе. А потом в чужой постели.
Я выгибалась, упираясь спиной в
грудь случайного партнера по танцу, горячую и широкую.
Из-под белой майки вырисовывались
татуировки, псы любили раскрашивать себя такими. У котов тело
чистое, его не коснется ни одна игла с краской. Что же, подойдет.
Псы податливее к моей силе. И он был действительно красив, я бы
даже сказала брутален. Разглядела его лицо, когда на него падали
лучи гуляющих по танцполу прожекторов.
— К тебе, — прошептала я ему на ухо,
когда его губы касались моей шеи.
— Как скажешь, но у меня бардак, —
хмыкнул он.
— Главное, чтобы тонна мусора не
была раскидана по постели.
Конечно, куда как не в гетто он мог
меня привезти? Таксист недовольно фыркнул, когда пес назвал ему
адрес. Мы оба сидели на заднем сиденье. Я разглядывала его тяжелый
профиль и гадала — какая порода? Какую породу может выбрать такой
парниша, когда представляется возможность? Овчарка? Малинуа? Нет…
Пока не дотронусь до камня, не узнаю. Питбуль. Точно.
Он поймал мой взгляд, его горячая
ладонь сжала мою ногу.
— Красный город, — пробубнил
таксист.
Мой спутник протянул ему наличными
шесть сотен крон. Потом подумал и сунул ещё сотню чаевых. Сотню
сверху? Псы всегда были щедры и бедны одновременно.
Многоэтажный малосемейный дом.
Такими был застроен весь район красного города. Райончик под стать
семейкам псов.
Его квартира была маленькой, темной,
но нам было уже всё равно. Его горячие жадные губы целовали мои. Я
принялась снимать с него его белую майку. Задрала её и увидела его
грудь. Сквозь кожу проглядывал ши-ире, маленький камень, казалось
бы, ничего необычного, но…
Я отшатнулась, уперлась затылком в
противоположную стену, но коридор был слишком узким, чтобы совсем
отстраниться.
— Ты чего? — он, видимо, заметил
выражение моего лица.
— Нет, прости, — я замотала головой
глядя на его грудь.
— Что? Ши-ире? Не нравятся парни с
камнями? — в его голосе звучал вызов, раздражение.
Да, уж лучше пусть думает так.
— Я с такими не могу, прости, — я
принялась лепетать, словно испуганная овечка, схватилась за дверную
ручку и выбежала в коридор, поправляя задравшуюся рубашку.
Черт-черт-черт. Что это было? Что
это было? Кто ты, блин, такой?! Если ты чего-то не понимаешь —
держись от этого подальше. Держись подальше, и тебя никто не
найдет.
Пусть думает, что я расистка и дура.
К черту такие развлечения!
Я вышла в теплую летнюю ночь и
приложила руку к маленькому камню в собственной груди. Посчитала
мысленно до десяти и двинула домой. Не то, чтобы мне было страшно
остаться ночью посреди Красного Города, однако это нервировало.
— Эй, подожди! — окрикнул он меня,
выйдя следом из подъезда.
Оставался бы дома, дружок.
— Не подходи, хорошо? — я сделала
шаг назад.
— Да в чем дело? Ты из этих?
Параноиков?
Параноиков — да. «Из этих» — нет,
совсем нет.
— Не надо меня провожать, — махнула
я рукой и уставилась в приложение вызова такси.
— Я заплачу, — вызвался он.
— Дружок, — я отозвала глаза от
телефона и посмотрела на него. Он выглядел рассеянным, да неужто
ему впервые отказывают? Да нет, просто смешно. Хотя да… как такому
можно отказать. Мускулистые татуированные руки, широкий подбородок,
но при этом совершенно не злое лицо, даже какое-то… заботливое, что
ли. Тьфу. — Дружок, тебе отказали. Иди домой и посмотри телик.
