— Он не выживет. Извините…
— Да… ничего страшного.
На койке с ярко-алыми простынями лежал парень. Кровь уже
запеклась и неприятно прилипала к телу — каждый глоток воздуха,
каждое нелепое движение доставляло адскую боль. Вокруг него
скопилась небольшая толпа людей. Глаза врачей стреляли в парня
оценивающими взглядами, а во взорах родных ему людей читалось
искреннее безразличие. Мать, отец и младший брат смотрели на него
так, словно им было абсолютно плевать. Они просто нагло ждали,
когда их чадо наконец-то провалится в вечную тьму, когда его
окутает перина неизвестности, и этот мир сожрёт его…
— Ненавижу... — жалобно заскулил парень, утопающий в собственной
крови.
Он был в ярости. Несмотря на то, что его тело трясло в агонии,
он находил в себе силы одаривать гневным взглядом людей, которых он
до поры до времени считал родными. Болезненно бледная кожа будто
светилась в полумраке покоев. В глазах застыли горькие слёзы
разочарования.
За что они с ним так?
Мать убрала свои длинные золотистые волосы на бок и присела на
койку. Подол её длинного платья вальяжно устилал грязный пол
больничной палаты. Лицо женщины не выражало ни единой эмоции — оно
было серым и тусклым, словно пасмурное небо за окном. Взгляд её
холодных серых глаз грубо прошелся от кончиков пальцев до головы
сына.
Хах, «сына»... Для неё это слово давно не имело места быть.
— Нам долго ждать? — лениво произнесла златовласая, глядя на
своего сына холодным взглядом. — Артём, я всегда говорила тебе:
время — деньги!
Возле матери в чёрном фраке стоял парнишка лет десяти.
Родительская ненависть к его брату полностью поработила разум
мальчонка — всё сочувствие вмиг куда-то испарилось, и жалость
канула в лету. Смерть Артёма была тяжёлой, мучительной и
просто-напросто скучной для десятилетнего ребёнка. Казалось, что
младший братец «непутёвого сына» уже сам готов был отправить его на
тот свет, чтобы он не тратил его время.
А отец?.. Отец одиноко стоял в конце палаты и смотрел на
развернувшийся пейзаж за грязным больничным окном. Он был так же
спокоен и так же наплевательски настроен на происходящее. Отпечаток
горечи на языке от недорогих сигарет — вот, что он хотел ощутить в
данный момент.
Артем начал задыхаться. Порванная зияющая рана на груди словно
раздирала лёгкие: её даже не зашили и не обработали. Парня просто
швырнули на койку, принимаясь наблюдать за его страшной и
мучительной смертью.
Никакой поддержки, никакого понимания.
Никакой любви.
«Почему этот мир так жесток? — билось в голове у Артёма. — Я не
хотел такую участь… Почему именно я? Мои планы… увенчались
провалом… они догадались, они знали…Чёрт!!! Почему Я?!!»
Его глазные яблоки медленно закатывались, заставляя
почувствовать неприятное щипание в глазах. Веки прикрылись...
— Хочешь… жить?
Артем раскрыл глаза, вдруг услышав шепелявый голос у себя в
голове. Глаза бегали из стороны в сторону в надежде найти своего
«спасителя», но все было тщетно. «Неужели все это просто мой
предсмертный бред?» — пронеслось у него в голове.
— Нет, твой рассудок ещё не помутился. Но уже близок час, когда
ты отправишься к всевышнему.
Артему тяжело было поверить в подобное явление. Это ведь просто
болевой шок, ему это все действительно мерещится, ведь правда?
«Кто это?» — ненароком подумал парень, и ему тотчас пришёл
ответ:
— Тебе не нужно задавать вопросы. Тебе нужно дать ответ на
вопрос. Хочешь жить? Да или нет? Не тяни, прими решение…
Артём безумно улыбнулся наяву. Его мать была удивлена и отчасти
напугана происходящим, поэтому взгляд женщины озарили огни некого
неконтролируемого ужаса. И внезапно находящийся при смерти парень
громко и заливисто захохотал, раскрывая свой рот, из которого в
одночасье брызнула кровь.
