Стояла на краю парка осинка. Серенькая, неприглядная такая. У осинки были проблемы с осанкой: «Тонковата да кривовата!» – говорили о ней прохожие. Стеснялась она своего внешнего вида и стыдливо прятала глаза среди негустой листвы, всё больше склоняясь к сырой земле под тяжестью печали.
А вокруг кипела жизнь. Парк был наполнен множеством самых разнообразных деревьев: раскидистые берёзы и кудрявые рябины, молодые яблоньки и дубки, колючие ёлочки и величественные лиственницы возвышались над посетителями парка. Люди ходили-бродили по аллеям и, делая фотографии на фоне прекрасных пейзажей, восхищались красотой природы, любовались деревьями, цветами и кормили ненасытных голубей. Только осинка одиноко стояла в сторонке, печально опустив свои тонкие ветви. Никто не подходил к ней близко и не интересовался её богатым внутренним миром. А мир был действительно очень богат. В сокровищнице её души хранились такие бесценные сокровища, как любовь ко всему живому и неживому вокруг, радость каждому дню, великодушие и природная скромность. Драгоценными алмазами они сверкали, озаряя её изнутри, наполняя необыкновенным теплом и согревая её одинокими холодными вечерами.
Лишь изредка к ней заглядывали гости. Лето красное украшало осинку ожерельем зелёных листьев, осень наряжала пёстрым, ярким нарядом, зима укутывала снежным пушистым одеялом, а весна одаривала её красивыми серёжками. Дождь омывал её тонкие веточки небесной водицей. Ветер бережно укачивал её перед сном в своих объятиях. Солнышко щекотало осинку солнечными зайчиками. И она была бесконечно благодарна этому миру за такую заботу. Но люди всё время проходили мимо, не замечая её, не обращая ни малейшего внимания, а ей так не хватало простого человеческого тепла.
Деревья вокруг осинки стояли гордые, величественные, с ровными стволами, раскидистыми ветвями и смотрели на неё как бы свысока. Кустики вокруг перешёптывались между собой под шум ветерка и сторонились осинки, а иногда, раззадорившись, поддразнивали: «Осинка – кривая спинка!» Осинке обидны были такие слова, но она терпела обиду – не злословила в ответ.
Так проходили дни и недели, недели складывались в месяцы, а месяцы в годы. И вот однажды летом, когда осинка стояла в задумчивости о жизни своей осиновой, что-то больно стукнуло её. Она вздрогнула, очнувшись от дум своих глубоких, пытаясь понять, что произошло.
Увидела рядом на траве мячик и затем мальчика, который, подбежав к ней, вдруг остановился, посмотрел на неё и погладил веточки своей тёплой детской ладошкой.
– Прости меня, осинка, что попал в тебя мячом! Я не хотел, так случайно вышло! – виновато промолвил парнишка, схватил мячик и убежал.
Деревце, не видя до сих пор человеческого тепла, от прикосновения детской ладошки испытало что-то невероятное. У осинки мурашки пробежались от самого корня до кончиков веток и сердечко забилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди. Это были непередаваемые ощущения радости и тепла, любви и восторга одновременно. Осинка была очень рада знакомству с мальчиком. На следующий день мальчик-футболист, проходя мимо, подошёл к ней снова. Опять погладил её веточки и спросил:
– Ну как ты, осинка? Всё у тебя в порядке?
Осинка молча кивнула ему в ответ, шелестя листьями, и проводила взглядом. Парнишка ушёл по своим непростым футбольным делам, требующим терпения, труда и большой самоотдачи. Но тоненькое сгорбленное деревце с кривым стволом не выходило у него из головы. Что-то ему не давало покоя, то ли совесть, то ли жалость, то ли добрая, открытая душа. Поэтому в один прекрасный день он пришёл к деревцу с бинтом и палкой и, как раненого бойца, перебинтовал его, привязав бинтом к палке, которую воткнул в землю рядом с деревцем.
