Порой человеческая психика выдумывает чудовищные вещи, лишь бы не сталкиваться с пугающей действительностью.
Я стою у зеркала в ванной пытаясь поймать мимолетные мысли, раскиданные повсюду, в том числе и на белых поверхностях чугунной ванны и керамической раковины. Зачем я тут стою по пояс голый? Почему не уйду из дома и не отправлюсь на учебу? Что заставляет меня стоять вот так на одном месте?
Сегодня, буквально пять минут назад, раздался звонок. В трубке стационарного телефона послышался голос мамы. Она казалась отстраненной и очень далекой, словно говорила со мной с другого берега реки, разграничивающей настоящее и прошлое. Она хотела, чтобы я приехал в родной город, где не был целых пять лет, с момента, когда мне исполнилось четырнадцать. Я не знал, что ответить и не смел возразить.
– Тебе скоро отправляться в Сирию. Пожалуйста, приедь к нам с отцом, мы посмотрим на тебя. Ты давно у нас с ним не был в доме.
– Хорошо. А откуда вы знаете, что я подписал контракт с армией? – Мое недоумение поджигало мозг разными вопросами, не обнаруживающими ответа.
– Мать чувствует издалека… Приезжай скорее… Мы соскучились…
Разговор был зажатым и сдержанным. Я не высказал многого и не смел заикнуться о перенесенных лишениях в кадетской школе. Странно, но множество ран и синяков, нанесенных мне судьбой повлияли плодотворно на мои навыки. Теперь, можно сказать, я – истинный солдат, может быть будущий капитан или лейтенант. На потоке я был первым везде, поэтому получил аж пять грантов с выплатой премий. Что я умею? Бить, стрелять из пистолета, винтовки, ориентироваться на местности, водить мотоцикл и плавать. За все это я получил награды. Все они находятся у меня на стене в рамках. Иногда, когда прохожу мимо них, то благодарю своих родителей, за то что они отправили меня сюда, не смотря на перенесенные лишения в процессе становления настоящим мужчиной.
– Что же теперь? Надо отправляться в родной городок… Мотоцикл у меня есть. Права есть. Лишнее время – два-три дня… имеется. Погощу у родителей перед отъездом в Сирию, где буду стоять на одной из многочисленных застав. Где мне выдадут настоящий автомат. Я уезжаю в страну, где меня могут убить, но и где я получаю шанс продвинуться по службе. Или пан… или пропал… Патовая ситуация, ничего иного нельзя сказать тут… – Мои руки коснулись стекла, мокрого от испарины, шедшей от горячей воды. Я кивнул сам себе не понятно чего сопротивляясь внутри. В душе боролись два ощущения – горькое(горестное) и сладкое(сладостное). Я никак не мог понять свои чувства: первый раз за пять лет родители дали о себе знать, однако радости не прибавлялось ни грамма. Почему? Они же хотят увидеться перед отправкой на чужбину! Только и всего! – Возьми себя в руки. Приедешь и спросишь обо всем, что интересует! Не по телефону же разговаривать о личном, верно? Зачем ворошить прошлое, когда можно все обговорить лично? Успокойся, почисть зубы, а завтра утром напиши записку начальству, что берешь отпуск на три дня. Здесь нет ничего такого. Пока что я работаю при военкомате в казармах, меня некому особо отчитывать, да и начальство не строгое. Помнится мне даже разрешили покататься на мотоцикле целый день, не смотря на полную загруженность. Иногда мне даже кажется, что люди считают меня не от мира сего, поэтому и искренне жалеют. – Все хорошо. Хватит вести диалоги с собой и отправляемся спать. Давай, браток, не особо застаивайся. Помнишь по приезду сюда ты гнал дурные мысли как можно дальше? Вот так поступай и сейчас. Вскоре тебе служить далеко отсюда, все здешние проблемы улетучатся и станут далеким "вчера", превратятся в пыль и нечто совершенно ненастоящее. – Я в последний раз взглянул на свое отражение и выключил свет в маленькой уборной попрощавшись с самим собой на ночь грядущую. Я всегда так делаю. Это стало своеобразной привычкой, которую я приобрел с момента заселения в корпус по приезду в лагерь.
