Она прошла через сад, заваленный подбродившей красной падалицей, перелезла через каменную стенку и углубилась в рощу. Тропинка была устелена палой листвой – багряной, оранжевой, золотой, с пряным землистым ароматом. Полли нарочно шаркала ногами, разгребая эту яркую роскошь носками кроссовок. Она впервые очутилась в Новой Англии[1] осенью и теперь упивалась всем этим разноцветьем, падающим с ветвей, бросающим янтарные и бронзовые отсветы на ее волосы. Солнце сияло сквозь золотистую дымку на блекло-голубом небе. Листья с шорохом падали на землю. Воздух был свежий, но не холодный. Было так хорошо, что она даже принялась что-то мурлыкать себе под нос.
Роща была не старая: деревьям не перевалило и за полвека. Стволы их все еще оставались стройными, не то что у древних, увешанных космами испанского мха (который на самом деле вовсе и не мох) черных и виргинских дубов, среди которых она бродила меньше недели назад. На тропе валялись яблоки с дикой яблони. Полли подобрала одно, румяное и корявенькое. Но яблочко оказалось хрустким и сочным, и она пошла дальше, жуя его и выплевывая семечки.
Теперь тропка завела ее в более старый лес. Кругом возвышались клены, ели, сосны. И выше всех вздымался древний дуб с крупными зубчатыми листьями темно-бронзового цвета. Многие листья еще цеплялись за ветви. Дуб был совсем не такой, как южные дубы, к которым она привыкла. Полли и не догадалась бы, что это дуб, если бы не услышала, как мама и дяди зовут его Дубом-Дедушкой.
– Когда мы только поселились здесь, – объяснила бабушка, – большинство дубов засохли от какой-то болезни. А этот вот выжил, и теперь у нас кругом полно молоденьких дубков. Причем все они явно устойчивы к болезням: спасибо Дубу-Дедушке.
Тут она взглянула на дуб и вздрогнула. В тени дуба стоял молодой человек. Он смотрел на нее прозрачно-синими глазами, как будто вобравшими в себя дневной свет. Одет он был во что-то белое и стоял, положив руку на голову палевого пса с большими стоячими ушами, обведенными черной каемкой. Молодой человек приветственно вскинул руку, повернулся и скрылся в лесу. Когда она подошла к дубу, его и след простыл. А она-то думала, что он хочет с ней поговорить! Ей сделалось любопытно.
Поднялся ветер, кроны сосен зашумели, почти как волны, набегающие на пляж на острове Бенн-Сид у побережья Южной Каролины. Там, на острове, остались ее родители, она и сама уехала оттуда совсем недавно. Полли подняла повыше воротник красного анорака, который вытащила из груды одежды, что висела на крючках возле кухонной двери в доме бабушки с дедом. Это был ее любимый анорак, он хорошо сидел на ней, в нем было тепло и уютно, и вдобавок карманы были набиты всякими интересными штучками. Там были маленький, но очень яркий фонарик, ножнички, блокнот в кожаном переплете с фиолетовым фломастером при нем, пригоршня скрепок, английских булавок и резиночек, солнечные очки, собачья галета (интересно, для какой собаки?).
Она села на огромный плоский камень, принесенный ледником, известный в семье как Звездный Валун, и стала смотреть на белые облака, бегущие по небу. Но тут же вскинулась, услышав музыку – высокие, довольно пронзительные звуки дудочки, выводящей народную мелодию. Откуда это? Кому это вздумалось играть на дудке тут, в лесу, где никого нет? Она встала и пошла на звук – мимо Дуба-Дедушки, в том же направлении, куда ушел молодой человек с собакой.
