– Не торопись, Даш, дай ему загрузиться!
Боковец, такой же нетерпеливый, как и его супруга, неустанно хватался за мышку и водил ею по столу.
– Сейчас зависнет, Сережа, не трогай!
– Я ничего не трогаю, я жду! – заверил Боковец и, улыбнувшись любимой, поцеловал ее в щеку.
– Загрузилось, кажется. – Дарья забарабанила пальчиками по столу.
– Это только полдела, солнышко, нам еще надо Свету добавить себе в контакты.
– Так давай же, добавляй…
– Какой у нее ник? – она уставилась на мужа, как на инопланетянина.
– Ну, имя ее, Даш, в скайпе, какое?
– А! Сейчас! – она вскочила со стула и завертелась волчком, вспоминая, куда она могла записать столь важную информацию.
Боковец смотрел на нее и улыбался. Бывали дни, когда он все еще не мог поверить в то, что эта девушка, появившаяся в его жизни вдруг, разом перечеркнув все ее однообразие, – его законная жена. Милое нежное рыжее создание порой непредсказуемое, но такое чудное, досталось ему, а не кому-то другому!
Супруги прожили вместе не многим более года. Возрастная разница между ними в тринадцать лет заставляла Боковца думать о приближающейся старости. Он молил бога продлить его внешнюю и внутреннюю гармонию на долгие лета, чтобы его молодая жена не потеряла к нему всякий интерес. Однако это не помешало Дарье увлечься сорокапятилетним Каштановым, при всем его природном обаянии…
– Вот! – клочок бумаги, старательно расправленный, оказался на столе.
– Отлично! – Боковец произвел некоторые операции, и вот Светлана Химичева уже значилась в списке контактов Сергея.
– Все. Я отправил запрос, теперь ждем, когда она нас примет.
– Я, наконец–то, увижу ее! – воскликнула девушка. – Ее и Илюшу…
Дарья отошла к окну, за которым пряталась ночь.
– Могу представить, как ты по ней соскучилась! – сказал Сергей.
– Ты можешь? – прозвучало с иронией в голосе.
– Конечно, милая, это же твоя сестра…
– За год мы ни разу к ней не выбрались, сидим тут у черта на куличках!
– Солнышко…
– Зачем было так далеко уезжать? А? – Дарья повернулась и ударила супруга взглядом.
– Я вынужден был, Даша, ты же знаешь, меня сократили, мне нужно было искать новую работу!
– Тебя сократили, ну а я тут причем? Я никогда не уезжала от Светы так далеко! Она единственная, кто у меня есть! – Дарья была на грани слез.
– Солнышко, пожалуйста, не злись на меня… вспомни, мы оба хотели уехать после того, как… – последовала вынужденная пауза, – как…
– Как на меня напали… – помогла Дарья.
– Я не хотел упоминать об этом, Даш, извини… – Боковец опустил глаза.
– А, черт с ним! – она засмеялась истерическим смехом. – Надоело, ты всегда обходишь эту тему, словно боишься меня этим обидеть, но мне все равно, слышишь?
– Даша, прости меня…
– Нет, и не подумаю!
Боковец, сочувственный, поднялся и подошел к любимой.
– Я, и правда, хотела уехать, – она отвернулась от мужа, – но не от Светы, а от Юры… И потом… у них ребенок, они любят друг друга… Нет уже никакой надобности оставаться здесь…
– Милая – Дарья нетерпеливо промычала, – мы здесь уже обосновались, я нашел работу, ты прошла курсы. У нас ведь все хорошо, и потом мама тебя так любит, души в тебе не чает! – Боковец заключил жену в объятия.
– Мама – твоя, а моя как же?
– Солнышко…
– Я не солнышко, сколько повторять? Я тучка!
– Я тебя так люблю! – Боковец уткнулся в рыжую головку.
Так они стояли молча. Дарья, надувшись, следила за Каштаном. С палочкой в зубах пес бегал по вновь выпавшему снежку, периодически вскидывая голову на хозяйское окно. Тогда Дарья махала ему рукой, и тот на радостях весело подпрыгивал.
Вдруг она увидела мужскую фигуру, приближающуюся к Каштану. Она присмотрелась и обмерла. Она знала эту легкую походку, эти плечи, торс… Мужчина подошел к псу, присел на корточки и принялся гладить его. И эти руки… Каштан дружелюбно завилял хвостиком. Он знал незнакомца! Безусловно! Он никогда не был ласков с чужими!
