Начинал я писать эту книгу в XX веке, а заканчивал уже в XXI. Начал ее гражданином одного государства, которое затем рассыпалось, а закончил книгу гражданином другого. Не все происходило по моей доброй воле и к моему удовольствию, и все-таки не однажды мне думалось, что все времена и страны объединяются куда основательней именно общим опытом или хотя бы размышлениями над ним. Подумалось, что пережитое мной рассыпается на подробности, но укладывается в несколько общих тем, которые беспокоили не только нас, но и родителей наших и, побаиваюсь, не уйдут и от наших детей.
Второе и последнее десятилетия XX века были переполнены болью и надеждой. Раскалывались исторические эпохи и глобусы, человеческие жизни обесценивались, цивилизации сталкивались непримиримо. Стали ли мы умнее? Кто его знает. Но стали опытнее. Впрочем, одна из главнейших проблем человечества – использовать накопленный опыт себе на пользу – пока что это не получалось, по-моему, никогда. И тем не менее…
Мне очень хочется, чтобы вы были доброжелательны к этой книге, к откровенному рассказу о времени, которое мы прожили вместе с вами.
У меня за многие годы накопился целый ящик наградных знаков из разных стран и целая папка с тиражированными поношениями в мой адрес – меня любили и ненавидели, значит, я не прожил впустую. Мне кажется, что у всех это похоже; есть друзья, есть враги – главное, чтобы все было по заслугам.
Я жил вместе с вами, и не было у меня другого времени, только это. Пожалуйста, выслушайте меня и вспомните все, что происходило с вами. Мы были поблизости друг от друга, и сегодня я дорожу этой близостью больше всего…
Давайте поразмышляем вместе?
2018 год
Книгопродавец
…Теперь, оставя шумный свет,
И муз, и ветреную моду,
Что ж изберете вы?
Поэт
Свободу.
А. С. Пушкин. Разговор книгопродавца с поэтом, 1824
Когда мои родители были очень молоды, в столице страны городе Петрограде произошел государственный переворот, приведший к власти так называемых профессиональных революционеров – не шибко образованных, но очень вдохновенных жлобов. Орлы эти не умели и не собирались управлять государством ко всеобщей пользе, поэтому с тех пор и до сегодня их жизнь свелась к дележкам и переделам имущества, отгребаниям в свою сторону и свою пользу. Тех, кому такие дележки не нравились, устраняли быстро и безжалостно.
Я попросту пытаюсь понять, каким образом в таком обществе можно выживать и хоть как-то реализовать себя, устраняясь от самых бандитских поветрий, связанных с грабежом, дележом и правежом.
Державная пропаганда и муштра доводят людей до озверения. Но заправилы всех войн и революций готовят свои заварухи загодя и умеючи; их мародеры всегда наготове, они врываются на поля сражений сразу же после битвы. Послушным гражданам тем временем объясняют, кто у них на сегодня главный враг, кто – не самый главный, и не разрешают сомневаться. Отсюда и первая задача достойного выживания – хоть как-то отстоять себя в процессе повседневного оболванивания. Во всем мире чиновники и прочее население издавна пытаются прибрать друг друга к рукам. У недемократического государства (а мы не жили в ином) превыше всего собственная, эгоистическая цель, для которой ему постоянно надо подминать под себя людей. В демократическом обществе граждане прежде всего пытаются подчинить государство себе, не позволяют ему беспредельничать, не распускают госчиновников до неприличия. То есть всячески мешают им докарабкаться до того счастливого состояния, которого они достигли у нас, в том или ином виде используя против них законы. Законы бывают неприятны, но хорошо, когда они есть. Многие из нас знают, каково жить в стране, где вообще нет законов.
