Отделение 9

В этой больнице отделения не имели привычных названий. Здесь всё было иначе: одно отделение занимало целый этаж и называлось просто – номером этажа. С первого взгляда невозможно было понять, какие болезни лечат в каждом из них.

Здание состояло из девяти этажей – девяти отделений. Всем пациентам перед началом лечения необходимо было пройти через регистратуру. Однако мне сказали сразу подниматься на девятый этаж.

Подойдя к лифту, я нажал на кнопку вызова и шагнул внутрь. Панель этажей выглядела обычно… до одного странного момента. Кнопка с цифрой «9» отсутствовала. Последний доступный этаж – восьмой.

Я ощутил лёгкий укол тревоги, но решил не зацикливаться. Возможно, девятый этаж закрыт для обычных пациентов, и туда поднимают только сотрудники. Или, что вероятнее, лифт просто не работает на последний этаж. Я нажал кнопку «8».

Лифт плавно поехал вверх, раздалось приглушённое гудение. Когда двери открылись, передо мной оказался коридор восьмого этажа. Всё выглядело привычно: светлые стены, чистый линолеум, полумрак больничного освещения.

Я вышел из лифта и направился к лестнице, надеясь подняться пешком. Но когда я дошёл до её края, сердце сжалось от необъяснимого страха.

Лестница обрывалась.

Никаких ступеней вверх.

Просто ровная стена.

Я замер, чувствуя, как по спине пробегает холод.

– Вас уже ждут, – раздался голос за спиной.

Я резко обернулся.

Передо мной стояли двое. Люди в медицинских халатах. Их лица были спокойны, почти доброжелательны. Они жестом пригласили меня следовать за ними.

Я колебался. Что-то было не так.

Но выбора не было.

Меня повели дальше, но не по основному коридору, а через узкий проход между стенами. Ширина его не превышала метра – если бы нам навстречу шёл кто-то ещё, разминуться было бы невозможно. Пространство давило, воздух казался застоявшимся.

После короткого пути нас встретила ещё одна лестница. В отличие от чистых и современных интерьеров больницы, эта выглядела заброшенной. Старая, облупленная краска, истёртые каменные ступени, слабый, дрожащий свет от двух тусклых лампочек. Здесь не было окон, и казалось, что воздух пропитан затхлостью и временем.

Над дверью, ведущей в отделение, висела чёрная табличка. На ней алела кроваво-красная цифра 9.

Меня передёрнуло.

Один из сопровождающих открыл дверь, и я вошёл.

Меня встретил высокий худощавый мужчина лет шестидесяти. Его лицо казалось неестественно растянутым в широкой улыбке, отчего-то не вызывающей никакого чувства спокойствия.

– Добро пожаловать в девятое отделение, – произнёс он бодро.

Это был заведующий.

Он не предложил мне присесть, не спросил, как я себя чувствую. Сразу перешёл к делу.

– Здесь есть всего три правила, – сказал он всё тем же ровным голосом.

Первое. Говорить с врачом может только пациент. Но не наоборот.

Второе. Таблетки принимаются без пропусков.

Третье. Покидать отделение до полного выздоровления запрещено.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но он мгновенно прервал меня лёгким движением руки.

– Ваше согласие или отказ не имеют значения. Правила есть правила.

Я сглотнул.

– А что случается с теми, кто их нарушает? – рискнул спросить я.

Но ответа не последовало.

Заведующий лишь жестом указал на медсестру, и меня тут же сопроводили в палату.

Палата оказалась стандартной для больницы – белые стены, три койки. Окна отсутствовали.

Но ведь снаружи здания я точно видел, что на каждом этаже есть окна!

Я почувствовал, как внутри что-то ёкнуло.

В палате уже находились двое пациентов. Один выглядел ровесником заведующего – около шестидесяти. Второй был гораздо старше – худой, истощённый старик, больше похожий на ходячий скелет.

Я попробовал заговорить, но оба молчали, не поднимая глаз.