Стояло туманное тихое утро. Вяло подавали голос птицы, вдалеке шумел ветер, качал кроны скрипучих деревьев. Рядом с заросшим кустарниками лесом простирались пшеничные поля. Пейзаж сменялся неестественно. Зелёная листва и поросшие мхом тропинки переходили в бесчисленное множество сухих золотистых колосьев, как и деревья, качающихся под дыханием ветра. Обыкновенно пшеницу собирали осенью, а сейчас, по весне, только-только начинали всходить новые побеги. Пролетали мимо редкие птицы. Солнце не торопилось выходить из-за облаков.
В маленьком деревянном домишке посреди комнаты в мягком кресле восседал Отис. Перед ним на столе лежал помятый клочок сероватой бумаги, на котором он с трудом выводил букву за буквой.
– «Всё в порядке, живу хорошо…» Нет! Никуда не годится! – восклицал он, снова перечеркивая пару только написанных фраз. – Надо что-то повеселее. Пободрее, что ли. Придумал! «Дела обстоят прекрасно, скучать некогда». Вот, намного лучше. Так-так, дальше…
Бормоча себе под нос около получаса, он всё-таки закончил тщательную работу над посланием. Через несколько минут в дверь постучал почтальон. Дверь отворилась. Почтальон представлял из себя низкого длинноносого карлика. Его глаза сверкнули при виде письма, и он протянул впёред короткую ручку.
– Ты как раз вовремя. Я закончил писать, – сообщил уставший Отис, протягивая свой труд.
– Да-да, – проворчал карлик. – Угостил бы чем, путь-то не близкий.
– Секунду, – Отис скрылся в глубине домика. Что-то закряхтело, опрокинулось и притихло.
– Вот, держи, – вручил он карлику нечто похожее на булочку с корицей или пеплом. – Сам пёк.
Поморщившись, почтальон поблагодарил приятеля за угощение и удалился. «Ну и глаза у него, прямо в душу смотрит! Ещё зелёные такие, как тина. Брр! Лучше самому относить письма», – подумал Отис. Дверь захлопнулась, и он вновь погрузился в кресло, а вместе с ним и в раздумья. Думал он о тех, кому предназначалась отправленная телеграмма. То было его семейство, проживающее в лесу, до которого идти не близко, но и не далеко. Родители Отиса построили небольшой уютный домик на окраине лесной чащи. Перед домом росла поляна с посаженными цветами, кустами ягод и орехов. Две сестры Отиса, младшая и старшая, каждая занимались своим делом. Старшая имела талант к мастерству, изобретению всевозможных безделушек или нужных вещиц: корзинок, занавесок, ковриков, украшений, деревянных фигурок. Иногда даже шила одежду. Младшая сестра любила рисование, воплощая картины лесной жизни в своих миниатюрах. Изобретательство и художественный талант почитали среди лесного народа.
Как же вышло, что Отис оказался посреди поля один в собственном доме, не отличаясь яркими способностями? Раньше всё семейство обитало на Лунных Полях, там, где Отис находился один в нынешнее время. Не всегда поля стояли столь пустынными и обособленными. Множество маленьких семейств строили жилища по соседству, вели хозяйство, гуляли на реку и в лес. Года летели, сменялись целые поколения. Но однажды пришли перемены. Люди представляли главную опасность для маленьких существ и вызывали опасения будучи попросту упомянутыми. Хоть поля и располагались вдали от так называемой цивиллизации, широкая людская нога оставила след и на них. Менялся мир, принесший странных великанов, разворовывающих земли маленького народа, затем бесследно пропадающих, оставляя после себя лишь горы мусора. В дальнюю часть поля гиганты долго не вторгались, однако их прихода избежать было нельзя. Собирали пшеницу, косили траву, иногда рубили многовековые деревья. С печальным и смиренным треском падали они к ногам чужаков, вторгшихся в их мирное царство. После вторжения, хоть и не длительного, многие твёрдо решили покинуть Поля и переместиться в лесные края. Теперь они казались безопаснее, чем прежде. Отис, не желая поддаваться всеобщему настроению к переменам, продолжал ухаживать за семейным домом и садом, а рядышком пристроил свой личный домик. В просторных комнатах семейного жилища ему становилось неуютно. Шагать до леса не было чересчур близко, так что у Отиса сложилась привычка время от времени отправлять весточку родным. С радостью родители отвечали сыну, в каждом ответе приглашая его наконец переселиться к ним. И как можно мягче в каждом ответе Отис отказывал, с вежливостью и участием сообщая, что дом его всегда будет на Лунных Полях.
