Я стою на краю. Ветер бьëт в лицо так сильно, что я задыхаюсь. Небо затянуто свинцовыми облаками. Передо мной пропасть, бескрайняя, чëрная, завораживающая. Меня сковывает ужас, но я не двигаюсь. Совсем рядом раздаëтся раскат грома. Я зажмуриваюсь, а когда открываю глаза, напротив меня парит фигура. Постепенно она принимает чëткие очертания, и я с удивлением смотрю на саму себя. Те же каштановые волосы, та же тонкая линия губ, те же тëмно-карие глаза. Только вот есть одно отличие: другая я идеальна, все черты будто вырезаны из камня. Джинсы и толстовка сидят настолько безупречно, что всё это кажется неестественным.
– Кто ты? – тихо спрашиваю я.
– О, всё очень просто. Я – это ты, только лучше, – говорит двойник, и мои же губы искривляются в наглой усмешке – гораздо лучше, чем ты можешь себе представить. Скоро ты сама в этом убедишься.
Я с ужасом смотрю в своë собственное лицо. И только сейчас понимаю, что в этой идеальной версии меня не так. Глаза. Они холодные, будто неживые. Даже когда она улыбается, в глазах словно искрится лëд.
– Что тебе от меня нужно? – голос дрожит.
– Ничего особенного. Всего лишь, чтобы ты заглянула туда, – двойник указывает на пропасть под нами. – Только на мгновение, тебе же этого хочется, правда?
Наклоняюсь, заглядывая в черный омут. Сначала ничего не видно, но потом я начинаю что-то различать. Передо мной крутятся картинки: я с родителями в парке – мы наслаждаемся отдыхом, мы с лучшей подругой гуляем по городу… Моë сердце сжимается от боли, ведь всего этого у меня нет. Двойник замечает мою реакцию и вновь улыбается – улыбка выходит зловещей.
– Тебе ведь хочется, чтобы всë было именно так? Это совсем несложно. Сделай мечту явью. Нужно просто шагнуть туда.
Я с трудом отрываюсь от желанной картины и смотрю на своё отражение. В еë глазах вселенский холод, на лице какое-то странное выражение.
– Шагни… – едва слышно шепчет двойник.
Снова смотрю в черноту. Картинка сменяется, и я вижу себя, целующуюся с парнем. Сдавненно вздохнув, заношу ногу. Будь что будет, но я должна попробовать достичь той идеальной жизни, о которой так мечтаю. Стою, всë ещë колеблясь, но тут налетает ветер, толкая в спину и обрывая все сомнения. Падая, я успеваю увидеть другую себя, парящую в небе. И только теперь понимаю, что за выражение у неë на лице.
Торжество.
***
Просыпаюсь с криком. Я дома, в своей комнате. Кровать поскрипывает, когда я сажусь и пытаюсь восстановить сбившееся дыхание. Подхожу к шкафу и смотрюсь в зеркало. Вижу в нём то же, что и всегда: худенькую невысокую девушку с тёмно-каштановыми волосами до плеч, карими глазами, прямым носом и тонкими губами. Вспоминаю двойника из сна и содрагаюсь: возможно ли, чтобы у меня появился доппельгангер?
Известно, что не только люди населяют улицы и города. У каждого из нас есть двойник. Причëм это не ангел-хранитель, а нечто совершенно противоположное. Тëмная сущность, подпитывающаяся злобой, гневом, отчаянием человека – всеми тëмными чувствами, что есть на свете. Таких двойников зовут доппельгангерами. У большинства людей они присутствуют в виде неясных тëмных фигур и не могут причинить серьëзного вреда. Но бывает так, что негативные эмоции, нужные доппельгангеру, очень мощные, и их у человека много. Тогда двойник постепенно набирает силу, становится «тëмным отражением» человека – точной его копией, злобной и безжалостной, всячески искушает его, тем самым ослабляя. Обычно двойники предлагают жертвам всë, чего у них в жизни никогда не было, или чего они лишились. Люди отчаянно хотят получить желаемое и постепенно сходят с ума. Тогда доппельгангер избавляется от хозяина и занимает его место в мире. При этом он так точно копирует внешность и поведение того, чьë место занял, что отличить настоящего человека от двойника бывает крайне трудно. Единственный способ – рассмешить его, заставить испытать позитивные эмоции. Поскольку отражение питается лишь негативными, то не может испытывать таких чувств как любовь, радость, сострадание. Если выясняется, что тëмное отражение заняло место человека, доппельгангера уничтожают. Ведь они – настоящая угроза обществу, потому что являются воплощением зла в чистом виде. Однако за многие годы не было выявлено ни одного случая «ожившего» двойника.
