Темно. За окошком ни звука.
Луна из-за леса встает.
Седая лохматая Бука
С мешком по дороге идет…
Тимофей Белозеров
Они заметили старика, когда он уже был совсем близко. Серега потом рассказывал, что дед был как дед, обычный. Старый, седой, с длинными волосами и бородой – тоже седой, но в которой еще виднелись темные пряди. Что характерно, он не опирался на палку, которые таскают сейчас все развалины после семидесяти. Да и одет он был не по-стариковски: в джинсы и гавайскую рубаху с пальмами. За спиной его болтался тощий мешок, на который пацаны поначалу не обратили внимания.
Серега же с Витьком сидели на обрезке канализационной трубы и резались в «кинга» на полоски. Как раз в тот момент Витек проиграл, и Серега, садистски ухмыляясь, проводил ему на руке очередную полоску острым выкидным ножом. Друган морщился, но терпел. На его руке таких полосок было уже пять, у Сереги же – всего две.
Сереге больше нравилось играть не с друзьями, а с посторонними людьми. Когда незнакомый тебе человек таращит глаза на карты и осознает, что он проиграл… Есть в этом какое-то мистическое наслаждение. А уж если играешь с чиксой твоего же возраста… Это же совсем другое дело, тогда и условия можно будет поменять. Ближе к концу игры, конечно. А игры у Витька с Серегой бывали разные.
Они знали друг друга давно, как любил говорить Витек, «с детской комнаты». Городок, где они жили, был маленький, поэтому эту парочку знали многие, большая часть из которых – боялась. Акселерация пошла парочке не на пользу. Два здоровенных лба (Витек – чуть поменьше, похилее в плечах) были, в сущности, еще детьми. Это очень любил акцентировать Серега, когда в местном парке подходил к гуляющей парочке и угрюмо говорил: «Дайте мальчику денюшек на мороженое». Естественно, на «денюшки», полученные в результате, «мальчики» покупали далеко не сладости.
– Надоело, – сказал Серега, защелкивая нож. – Давай лучше в ларек смотаемся – пару пивка стырим.
– Ага, иди, стырь, – хмыкнул Витек. – Вася тебе стырит – по балде дубинкой.
– А это на что? – Серега любовно оглядел ножичек, славно помещавшийся в ладонь.
– Так бы и говорил, – пожал плечами Витек. – Порежешь?
– Ну, если пивасика не даст… – усмехнулся Серега.
Он был на год старше Витька, но считал себя во сто крат мудрее и опытнее. Вот друган его – разве ж он сможет перышко на человека поднять? Хотя на той неделе, когда к Забродиным лезли, как он хозяина-то отмудохал! Вся рожа – один сплошной помидор.
Серега заржал, не сдержался. Витек сердито посмотрел на него.
– Конечно, тебе смешно, – проворчал он. – А пять полосок против двух – нечестно!
– Все честно, – кивнул Серега. – Я же в ларек пойду, не ты.
– Не, давай сначала реванш, – предложил друган. – Если я выиграю – играем до пяти!
– А если я?
– Тогда… Тогда я вместо тебя пойду.
– Идет!
Карты разметались. Игра шла ходко, но Витьку опять не повезло – свежая полоска украсила его предплечье.
– Ну так как? – прищурился Серега. – Идешь?
– Проиграл – значит, проиграл, – проворчал Витек, забирая у него ножик. – Хотя через весь парк тащиться… Ладно, сколько? Две полторашки «Медведя»?
– Возьми лучше «Мельника», – сделал заказ Серега.
– Сделаем, – Витек привстал с трубы, и тут взгляд его уперся прямо в старика.
– О-па, – сказал он медленно. – Дедушка. Бутылки собираешь, а? Бомжуешь?
– На бомжа не похож, – сказал Серега, оценивая прикид старца. – Знаешь, культурный чувак. Старый хиппан.
– Ребятки, – дед устало посмотрел на них. – На гнилое дело собрались?
– А ты прям бабка Ванга, – гоготнул Витек. – Тебе какая радость? Пивка купим щас, и все путем.
