Скачок из сна был резкий и неприятный. Грёзы оборвал нудный телефонный звонок. Боль гудела в затылке. Глаза не открывались, однако по привычке, рука сама потянулась к телефону. Нажав кнопку ответа, хотелось сказать дежурное «алло», но пересохшее горло и каменный язык, от ночного храпа и вчерашнего клуба, смогли произнести только непонятный рык. Из трубки раздался строгий бас дежурного:
– Савелий Иванович, выезжайте, напротив дома 22, по Набережной, у водоканала. Тихон уже там, эксперты выехали. Ваша машина через 15 минут у подъезда, выходите.
Савелий положил трубку, с трудом открыв глаза, распознал цифры на телефоне, 06:01. Спал он сегодня два часа и чуть больше сорока минут.
Умылся и оделся, как ему показалось, достаточно быстро, автопилот работал, а когда спустился, то увидел, что водитель дремал. До Набережной ехать минут сорок, подумал Савелий, потом сел в машину. Водитель проснулся, встряхнул головой и делал вид, что не спал. Савелий скомандовал:
– Едем.
Служебный джип перемахнул через бордюр, спустился на берег канала и остановился. От этой тряски Савелию было дурно, он окончательно проснулся, вышел и огляделся. Утро было хоть и осенним, но очень приятным. По небу медленно плыли облачка, солнышко уже взошло и его свет скользил по увядающей, влажной травке. Ветра не было и день обещал быть неплохим для сентября месяца.
На берегу суетились несколько человек. Среди них Савелий увидел эксперта, сидевшего на раскладной табуретке и что-то писавшего в папке, лежащей на коленях, пару сотрудников ДПС, а рядом ещё двух, каких-то рабочих, одетых в светоотражающие жилеты, с ними беседовал Тихон. Подойдя, Савелий обратился к Тихону:
– Ну, что тут у нас с утра?
Тихон, напарник Савелия, обернулся, посмотрел на босса и понял, что ночь задалась у начальника. Отправил рабочих, попросил их постоять в стороне, подождал пока они отойдут и ответил:
– Доброго утра, Савелий Иванович, значит так, докладываю. Рука человеческая на берегу канала. По словам эксперта – женская, приблизительно лет от двадцати пяти до тридцати. Фаланги пальцев с отпечатками отсутствуют, видимо, отпилены пилой, особых примет нет, кроме трёх родинок, в виде треугольника, расположенных на предплечье. Плавала эта рука в воде и по всей видимости, немало времени, остальное – после заключения эксперта. Рабочие чистили берег и нашли эту руку в куче листвы. За потерянными конечностями к нам не обращались, предположительно – «глухарёк».
Чёрный юморок Тихона не радовал шефа. Савелий нахмурился, его знобило, он злился, хотел спать, но потом ответил:
– Значит всё-таки серия.
– Видимо так, – вздохнул Тихон.
Савелий зевнул, пошёл вдоль берега, смотрел себе под ноги, а Тихон шёл за начальником, смотря на серую воду канала.
– Итого, – начал размышлять вслух Савелий, – мы уже имеем три руки, из них две мужские, две ноги, опять же мужские, часть женского торса и ни одного целого тела. Арифметика на сложение получается. Причём, по заключениям экспертов, части тел принадлежат разным людям. Получаем, что мужчин было двое и одна женщина, итого три – трупа, как минимум. У всех верхних конечностей отсутствуют фаланги с отпечатками пальцев, все тела распилены пилой, и опять-таки, по заключению эксперта, пила была ручная. Что это значит? Что думаешь, Тихон?
– Думаю, – отвечал Тихон, – что тот, кто их пилит, псих редкостный, почему просто не закопать? Почему части бросает в воду? Где их пилит и почему фаланги отрезает? И где всё остальное от них? Вопросов много….
