Действительно, присев у давно потухшего костра, от которого остались угольки, пустая бутылка и обрывок газеты «Правда» от конца 1940 года, трое мужчин среднего возраста, о чём-то разговаривали между собой, и то и дело слышалось:
– Да, сколько можно уже? Только обосновались, обжились и НА тебе! – сказал первый, на правах старшего.
– Ага, а теперь ещё раз Сталин. Да, не хочу и не буду, – сказал второй.
– А что будем делать? – спросил третий.
А первым был Павел Иванович Иванов, когда-то имевшего полублатную кличку Паша-Конфискат. Вторым, подавшим голос, был Николай Никитин, он же Ник. Третьим, задавшим вопрос, был Николай Нилов, он же Нил. Все трое были в форме генералов времён правления императрицы России Елизаветы Петровны.
И теперь эта троица сидела на корточках в раздумиях……
Я, генерал от инфантерии, светлейший князь Павел Иванов опять сидел и думал – ну когда же закончится эта карусель перемещений? А ведь это я сам и виноват! Это же я нашёл когда-то в 21 веке, на базе конфиската автомобиль ГАЗ-66 с будкой-кунгом в котором оказалась аппаратура по перемещению в пространстве и времени. И это я запустил этот процесс путешествий во времени, а потом, когда и Кунга не стало, процесс перемещений как-то запускался сам в результате или природных катаклизмов или каких-то ЧП, что в очередной произошло и сейчас. Ну, кто же знал, что на малой высоте двигатель вертолёта сдохнет, и мы рухнем в это мелкое озеро в лесах, где-то под Брестом. Подумав ещё немного, я посмотрел на Ника и Нила и увидел, что они ждут моего слова и решения. И я произнёс:
– Ну что, друзья мои, как видите, мы снова попали. Ещё не скажу, в какое место человеческого тела, может и лучшее чем худшее, но что есть, то есть. Не будем же мы сидеть, сложа руки. В первую очередь нам надо быстренько обследовать лес более глубже, хотя бы на три – четыре километра с целью определить – где мы конкретно находимся, и нет ли по близости нам подобных человечков, а то нас быстро возьмут за цугундер и к стенке поставят как шпионов и врагов народа. Не мне Вам рассказывать историю конца 1940-начала 1941 годов. Как мы слышим, вернее не слышим, никакой артиллерийской канонады, стрельбы мы не слышим. Если бы была война, то и услышали и увидели бы, хотя бы по тем же самолётам. Отсюда – войны ещё нет. Погода стоит жаркая, значит лето. С местом чуть позже определимся. Сейчас пробежимся по окрестностям, посмотрим, и присмотримся к рельефу местности. Нам надо будет где-то скрытно остановиться. Разбегаемся. Через два часа встречаемся тут же. Если кого встретите, обходите стороной. Вертолётом займёмся по возвращению. Всё, разошлись.
И вся наша тройка разошлась по своим секторам.
Через два часа мы собрались вместе, и я спросил:
– Ну, говорите, что видели.
– Да, ничего особенного я не увидел, сплошной лес с небольшими оврагами.
– У меня то же самое. Нашёл неплохой ручей, впадает в это озеро. Вода пресная и хорошая.
– У меня то же самое, что и у вас, нашел, правда, в метрах трёхстах отсюда заросший глубокий овраг. Я прошёлся по нему, он длинной около полукилометра и глубокий – нижняя точка метров на восемь-десять ниже уровня земли. В одном месте, на дальнем участке оврага, я нашёл остатки каменного фундамента, какого-то древнего строения. Надо будет посмотреть повнимательнее. Я бы его сам не заметил, если бы не споткнулся. Всё покрыто мхом и листьями. Дальше за оврагом я прошёлся по лесу, но ничего не нашёл. Сейчас почти полдень. Нам надо поднять из вертолёта все вещи и оружие. Нам сейчас всё может пригодиться. Так что за работу. Нил, там, в салоне вертолёта должна быть малая и большая резиновые лодки в ящиках. Надо их достать и надуть, на них всё будем доставать и грузить. Там в задней части вертушки есть воздушный пузырь, пока мы будем всё доставать, нам должно хватить. Глубина не большая, справимся. Всё – за работу.
