Старый фруктовый сад был обнесен изгородью. За ней с одной стороны лежали пахотные земли – разношерстное лоскутное одеяло из кукурузы и сои, простиравшееся до лесистых склонов холмов. С другой – в направлении города расположились предприятия легкой промышленности.
Между деревьями, ронявшими с ветвей капли, просматривалась тропинка. Мужчина лет под сорок раздвигал ногами высокую крапиву и щавель, пытаясь расширить проход. За ним шла подтянутая женщина помоложе, одетая в деловой костюм цвета морской волны. Она остановилась и сделала несколько снимков камерой своего телефона.
– Надеюсь, вы не возражаете, – сказала она, – но мы прозондировали почву, и стало ясно, что достаточно было ткнуть ее палкой. Первосортное зрелое месторождение.
Мужчина смотрел сквозь ветви деревьев, не слушая.
– Там. На секунду мне показалось, что она исчезла.
За деревьями, скрытая от случайных взглядов, стояла старая деревянная пасека. Женщина сделала шаг назад.
– Ближе я не подойду, – заявила она. – Я не очень доверяю насекомым.
– Как и мой отец. Он зовет их «мои девочки». – Мужчина посмотрел на низкое серое небо. – Снова будет дождь? Что не так с летом?
Женщина подняла взгляд от телефона.
– И не говорите. Я уже забыла, как выглядит чистое небо. Наверное, трудно, когда дети все время дома.
– Они вряд ли это замечают. Только и сидят в интернете.
Он прошел вперед и принялся рассматривать пасеку. Несколько пчел показались из отверстия внизу улья. Они проползли по узкой рейке и с жужжанием расправили крылья.
Мужчина какое-то время не сводил с них взгляда, потом повернулся к спутнице:
– Мне жаль. Сейчас не лучшее время.
– О! – Она убрала телефон. – Вы передумали?
Он покачал головой:
– Нет. Я продам… – Он кашлянул. – Но не сейчас. Время не то.
– Конечно, – сказала она неуверенно. – Полагаю, очень трудно назвать примерный срок?
– Может, через пару месяцев. Может, завтра.
Женщина тактично помолчала с минуту.
– Что ж, беспокоиться не о чем. Когда вы будете готовы, покупатели найдутся.
Она пошла по тропинке обратно.
Мужчина еще постоял у пасеки. Повинуясь внезапному импульсу, он положил руку на дерево, словно прощупывая пульс. А затем повернулся и направился вслед за женщиной.
Позади них в светлеющий воздух поднимались пчелы.
Стенки сотовой ячейки сдавили ее со всех сторон, и воздух сделался жарким и удушливым. Все ее члены горели, голова вжалась в грудь, а лапки свела судорога, так неистово она пыталась выбраться из темницы, и усилия не пропали даром – одна стенка подалась. Она стала толкаться лапками изо всех сил и почувствовала, как что-то треснуло и разломилось. Она поднатужилась и продолжила скрести, пока не образовалась небольшая дыра, через которую проник свежий воздух.
Протиснувшись в эту дыру, она шмякнулась об пол неведомого мира. Ее мозг гудел, словно приемник, в поисках нужной волны, земля под ней вибрировала и грохотала, и тысячи запахов ошеломили ее. Она могла лишь дышать, пока вибрация и гудение постепенно не стихли, а запахи не развеялись в воздухе. Ее скованное тело обрело гибкость, и она ощутила спокойствие, когда ее разум наполнился знанием.
Это был зал Прибытия, а она была рабочей пчелой. Она – Флора, а ее номер – 717. Уяснив первое задание, она принялась вычищать свою сотовую ячейку. Отчаянно выбираясь на свет, она разбила всю переднюю стенку, в отличие от своих более аккуратных соседок. Она осмотрелась и, последовав их примеру, стала складывать обломки в кучку. Эта работа обострила ее чувства, и она ощутила простор зала Прибытия и то, как вибрации в воздухе менялись в разных местах.
