Всего час назад Руперт пил свой отвратительный бурбон и, вероятно, орал на кого-то по телефону. Планировал вечеринку по случаю открытия третьей забегаловки, которую он гордо называл «сетью ресторанов быстрого питания». Другими словами, он был жив.
На приборной панели мигает лампочка топлива – Руперт, как обычно, оттягивал заправку до последнего момента. Брюки и рубашка залиты слюной, которая стекала с его губ, когда он уже не мог контролировать своё тело. Его руки безвольно лежат на коленях, а голова опустилась на грудь, как если бы он просто задремал.
Тело, которое ещё совсем недавно кипело тщеславной энергией, теперь было холодным и неподвижным, прямо как металл кузова его любимой белой Ауди. Он вообще любил всё белое. Иронично, что на похоронах все люди будут в чёрном.
Вокруг нет ни свидетелей, ни камер, способных зафиксировать последние мгновения жизни Руперта. Только старые, покосившиеся деревья, растущие вдоль пустой дороги, могли бы рассказать эту историю, если бы умели говорить.
Запах жжёной резины от аварийного торможения и холодный вечерний воздух смешались в тревожный коктейль. Только три часа спустя рядом остановится патрульная машина, чтобы разорвать вязкую тишину коротким воем сирены и обнаружить бездыханное тело.
Первое воскресенье октября началось как обычно: с хлопьев и повтора вчерашней серии «Я – зомби»>1 по каналу The CW. Сюжет безумный и, местами, психоделический, но мне нравится. Тщательно выбеленная кожа Лив похожа на мою собственную и этот факт заставляет меня чувствовать с ней особую связь. Полный восторг!
Несмотря на раннее утро, мой брат Лиам до сих пор не вернулся с вечеринки, на которую отправился вчера сразу после ужина, а мама, свято следуя своему распорядку, уже уехала навестить бабушку – её дом расположен на расстоянии каких-то трёх кварталов от нашего. Город, в котором мы живём, совсем небольшой – всего, может быть, пять или шесть тысяч жителей. Но это и делает его таким уютным. Я не представляю себя живущей в шумном и грязном мегаполисе, где бездомных больше, чем кофеен, оккупировавших каждый свободный угол.
Воздух на кухне ещё не прогрелся, но небо без единого облачка и яркое солнце за окном наполняют меня ощущением счастья, искренне обещая что-то хорошее. Я прижимаю к себе ноги в тёплых носках и наслаждаюсь одиночеством. Мама не одобряет мои позы за столом, но я ничего не могу с собой поделать. Мои ноги просто не созданы для того, чтобы прятать их под столом. Достаточно и того, что я сдерживаю себя в общественных местах.
После обеда я должна встретиться с Эмили и ещё несколькими ребятами из класса, с которыми я дружу с начальной школы. Мы собираемся пойти на пирс, чтобы классно провести время и сделать кучу фотографий для социальных сетей.
Возможно, там будет присутствовать алкоголь.
Возможно, мне снова придётся просить Лиама прикрыть меня перед мамой.
Лиам – самый заботливый брат на свете. Он старше меня на четыре года, но ни разница в возрасте, ни разные отцы никогда не вставали между нашей дружбой. Люди говорят, что он мрачный и замкнутый, делая свои выводы лишь на основании того, что никогда не видели, как он улыбается в присутствии посторонних.
Он гораздо спокойнее и рассудительнее всех восемнадцатилетних подростков, которых я знаю, но окружающих это почему-то пугает. Люди попросту не знают, как вести себя в компании Лиама, поэтому предпочитают игнорировать его существование. Не уверена, есть ли у него настоящие друзья. Мир просто пока ещё не готов к будущей рок-звезде.
Лиам – мой лучший друг, как бы Эмили не настаивала, что это звание принадлежит ей. Ведь совсем не она в прошлом месяце сломала палец какому-то девятикласснику из параллели, который показывал им на мои волосы и трепался про сифилис. В глубине души я, конечно, против таких радикальных методов убеждения, но всё, что я знаю – это работает.
