Слепому младенцу в его колыбели неосознанно, но сладко мнится, что он центр мироздания, что мир, вселенная, жизнь – это он сам и все началось с него. Прозревая, он начинает видеть, что пространство вокруг него населено некими существами, заботливо опекающими и выхаживающими его. Он еще не осознает, что именно они дали ему, «центру вселенной», и что продолжают давать, он просто чувствует – они есть, какие-то внешние силы: порой добрые, дающие есть, пить, ласкающие, согревающие, убаюкивающие… а порой не очень добрые, тормошащие, переворачивающие, трущие чем-то, иногда и причиняющие боль, покрикивающие… – благодетельствующие и карающие. Младенец не знает, откуда взялся он сам и что это за всемогущие существа, от которых он полностью зависит. Он даже не понимает этой зависимости. В его распоряжении лишь слабенькие глазки, которыми он видит на несколько метров вокруг себя, ушки, в которые проникают непонятные звуки и шумы, да ручки, которыми он неумело ощупывает сам себя (если ему позволяют!), свои простынки и игрушки… – глазки и ручки подтверждают: это есть, это существует, это прощупывается, прослушивается и видится, значит, это существует… Все прочее – люди, звери, молекулы, дома, планеты, нейтрино, леса, автомобили, звездолеты, моря, хромосомы, галактики, антимиры, дезоксирибонуклеиновые кислоты, коллапсары и квазары, микромиры и макрокосмы – просто не существует, ничего этого нет. Более того, младенец не ощущает пространства, ибо он не способен изменить положения своего тела. Он не знает времени, ибо живет и осознает себя только в данный миг… Но младенец растет, развивается, начинает обретать память и опыт… К моменту выползания из своей кроватки он уже многое знает, но при этом уверенно продолжает ощущать себя «центром мироздания».
Все мы, земное человечество, со всеми нашими космическими радиотелескопами, межпланетными зондами, первыми попытками проникновения в микромиры, макромиры и тайны геномов, со всей нашей современной наукой, которая и есть наши уши, руки, глаза… несмотря на кажущиеся нам «грандиозные успехи в деле освоения…», пока еще лежим в крохотной и тесной колыбели, пытаясь высунуть ручонки за ее пределы…
Человечество с неимоверным трудом, преодолевая собственную младенческую немощь, заложенные в него инстинкты самосохранения, иллюзии, сомнения, страхи-фобии, наработанные за тысячелетия «комплексы», начинает очень медленно и неуверенно подползать к краю своей колыбели, приподнимать голову, осматриваться и даже делать первые, пока неудачные попытки выползти из нее – и прежде всего не из «колыбели-Земли», в понимании гениального К. Э. Циолковского, но из колыбели мировоззренческого псевдоматериализма.
Жажда познания. Откуда она в младенце? Откуда она в человечестве? Ребенок растет и при этом думает, что он растет сам: «Съел больше каши – больше вырос». Он еще не знает, что в крохотных, невидимых глазом клеточках его плоти таится тончайшая свернутая спиралью двойная ленточка, на которой записана программа его роста и взросления… Большинство людей в нашей «колыбели» успевают вырасти, состариться и умереть, так ничего и не узнав про эту невидимую «программу», таящуюся в них, – откуда она взялась, кто ее вложил (или она сама «выросла из каши?»), почему она есть, зачем… и всю ли мы ее расшифровали? и одна ли только эта «программа» таится в нас? ведь если есть одна, то есть и другие? и кто же мы такие, в конце концов, если не обладаем полной свободой воли расти и развиваться, как нам заблагорассудится?
