1
Кино про войну (Art)
Действующие лица:
Сценарист
Продюсер
Квартира продюсера. Звонок в дверь. Продюсер открывает дверь. Входит сценарист.
Продюсер. Я вас жду, входите.
Сценарист (удивленно). Ждете?
Продюсер. Я отменил с утра все встречи, чтобы нам никто не помешал.
Проходят в комнату.
Продюсер. Присаживайтесь, вот здесь вам будет удобно.
Сценарист садится.
Продюсер. Перейдем сразу к делу, если вы не возражаете?
Сценарист. Да, но я…
Продюсер ложится на диван.
Продюсер. Вот вы думаете – волшебный мир кино и телевидения. Вы не представляете, в какой агрессивной среде я вынужден находиться! Меня окружают злобные и жадные твари, которые ежедневно литрами пьют мою кровь. Я не говорю про этих людоедов-чиновников, от которых зависит финансирование моих фильмов, с этими уродами я рассчитаюсь в своих мемуарах. Но вот, например, актеры. Вы их любите, поклоняетесь им, интересуетесь их личной жизнью, а ведь это просто тщеславные, глупые, самовлюбленные животные. А актрисы? Они ведь даже не скрывают свою тупость. Вы почитайте их интервью. Про что ни начнут говорить, хоть про освоение космоса или народную нравственность, все равно любой разговор свернут на койку. Такое ощущение, что их в жизни интересуют только две вещи – народная нравственность и с кем бы поебаться.
Сценарист. Простите…
Продюсер. А композиторы? Все как на подбор, глухие, как Бетховен, бездарные, как Сальери и фашисты, как Вагнер.
Сценарист. Простите.
Продюсер. А сценаристы? Мартышку в зоопарке проще научить писать, чем их.
Сценарист (с нажимом). Простите!
Продюсер. А режиссеры? Выучили из Станиславского «Не верю» и повторяют как заевшая пластинка – «не верю, не верю». Ничему не верят! Хоть бы одного найти, который бы верил! А операторы? Это просто разбойники с большой дороги!
Сценарист. Простите!
Продюсер. Неудивительно, что у меня начались эти приступы…
Сценарист (кричит). ПРОСТИТЕ!
Продюсер. Что с вами, доктор? Почему вы меня перебиваете? Разве вы не должны меня слушать?
Сценарист. Во-первых, я не доктор.
Продюсер. Почему это вы не доктор?
Сценарист. Потому что я не учился на доктора.
Продюсер. Ваша фамилия Чесноков?
Сценарист. Нет. Моя фамилия Молчанов. Александр. Александр Молчанов. Это моя фамилия. И мое имя. Вот моя визитка, здесь все написано.
Сценарист протягивает руку продюсеру. Тот скрещивает свои руки на груди. Сценарист кладет визитку на диван.
Продюсер. С какой целью вы выдали себя за доктора Чеснокова?
Сценарист. Произошла ошибка…
Продюсер (достает телефон). Я звоню в полицию.
Сценарист. Дело в том, что я сценарист…
Продюсер. Я звоню в мафию.
Сценарист. Я просто хотел…
Продюсер. Я звоню своему адвокату.
Сценарист. Вы меня не поняли.
Продюсер. Перестаньте мне угрожать. Я не буду вам ничего платить.
Сценарист. Я просто хотел рассказать вам одну свою идею.
Продюсер. Какую еще идею?
Сценарист. Кино про войну.
Продюсер (убирает телефон). Про войну? Я люблю кино про войну. Рассказывайте.
Продюсер ложится на диван. Пауза.
Продюсер. Где кино? Я жду.
Сценарист. Это кино про войну, в котором нет войны.
Продюсер (приподнимается). Как это нет? И где она?
Сценарист. Она давно отгремела. И вот ветеран войны. Молодой, контуженый, пытается наладить мирную жизнь. Он живет один, гуляет с собакой и лишь по ночам он не может спать, потому что он слышит гром пушек.
Продюсер. Гром пушек – это хорошо. Зрители это любят. Вообще, самое главное в кино – это стрельба. Чем ее больше, тем лучше.
Сценарист. Однажды герой гулял с собакой и увидел, как бандит пытается изнасиловать молодую девушку. Герой вновь услышал гром пушек (продюсер показывает большой палец) и, кажется, на мгновение потерял сознание. Когда он очнулся, то увидел, что стоит над трупом бандита с переломленной шеей. Он убил злодея голыми руками. Героя арестовали, но девушка, которую он спас, организовала общественную кампанию в его поддержку. Она писала в газеты, выступала по радио, организовывала митинги и пикеты. В газетах появились заголовки: «Героя войны судят за то, что он спас девушку от бесчестия». Суд прислушался к мнению общества и вынес насколько возможно мягкий приговор – условное тюремное заключение. Героя немедленно выпускают из тюрьмы. За воротами узилища его ждет многотысячная толпа. Но он ищет в этой толпе ее, свою спасенную спасительницу…
