Клянусь, тут что-то нечисто! – Инспектор таможни в стотысячный раз досматривал подозрительный груз.
В центре пыльной таможенной будки стоял сундук. Из его распахнутой пасти вырывались багровые всполохи. Так мог бы сверкать дарианский закат, будь у кого-то способность запихивать в ящик закаты.
Инспектор сверился с описью: «Монеты медные, 50 208 штук». Так и есть: сундук набит медяками. Сияющими, как генеральский сапог.
Следуя чутью, страж интересов короны запустил лапу в монеты. Поискал второе дно. Но нет. Ни второго дна, ни потайных отделений. Однако приторный запах обмана продолжал дразнить его ноздри.
– Значит, эти деньги – фальшивка! – изрек инспектор, ибо другого объяснения не было: не может же врать отмеченный наградами нюх.
– Кто станет подделывать медяшки? – хохотнул молодой напарник. – А главное – зачем? Чтобы за пару свободных деньков спустить на праздничной ярмарке?
И верно. Даже целый сундук монет, которые водятся в кармане портового нищего, не такая уж крупная сумма. Сколько это, к примеру, в золоте и серебре?
Таможенник пытался делить в уме – не вышло. Пробовал загибать пальцы – не хватило. Водрузил на конторку доску, застучал по ней счетными камушками. Не прошло и десяти минут, как задачка была решена: стоимость груза в пересчете на серебро – пятьсот две серебряные монеты, на золото – пять золотых. Негусто.
Старший инспектор бросил взгляд в окно.
Там, в порту Дариана, где берет начало Котхольмский пролив, который проходит через острова Морских Котиков аж до самого Манко, в ожидании сундука с медяками стоял торговый корабль. В вечернем свете его паруса тоже казались медными.
Прямо на берегу, рядом с таможенной будкой, укутавшись в дырявый камзол, безмятежно храпел капитан. Шкипер был юн и бос. Правый ботфорт служил ему подушкой. Левый стоял дозорной башней, на вершине которой дремал часовой – редкая крупная птица.
– Ну совсем не похож на контрабандиста! – разочарованно выдохнул инспектор.
– И на алхимика не похож, – добавил напарник. – Вот скажи: будь у тебя волшебный эликсир и пещера фальшивых монет, стал бы ты щеголять в дырявых камзолах?
Отметив, что с возрастом нюх подводит (как бы не выйти на пенсию досрочно!), старший инспектор перечитал бумагу:
«Отдано к перевозке пятьдесят тысяч двести восемь монет. Уплачено шкиперу судна „Дж. Фыр“ за фрахт по маршруту порт Дариан – порт Лужа шесть золотых, закорючка».
Шлепнул ее сверху печатью, оставив оттиск с пурпурной лапой и надписью: «Вывоз разрешен королем».
Солнце спустилось в Котхольмский пролив, и паруса покинувшего порт «Дж. Фыра» растворились во тьме горизонта. Таможенники уже запирали на ночь будку, когда молодой инспектор спросил:
– Я только одного не понял: а в чем коммерческий смысл? Ну вот ты, например. Стал бы фрахтовать судно за шесть золотых, чтобы перевезти куда-то пять?
Старший инспектор с протяжным стоном пару раз треснулся лбом о косяк двери – известное средство отмщения за неповоротливость извилин – и возопил:
– Мы только что упустили контрабандиста!
Что ж, двух служителей таможни ожидает бессонная ночка.
Нарисовать портрет капитана – худощавого юного шкипера с обаятельной улыбкой и крикливой птицей, – чтобы утром отправить нарочных в каждый порт и каждую бухту вниз по течению Котхольмского пролива.
Настрочить депешу во дворец, ибо о каждом контрабандисте (и тем паче – фальшивомонетчике) предписано докладывать королю. Незамедлительно и лично.
«Дорогой король, мудрый правитель Дариана и лежащего под ним острова, наследник ушедших под воду восточных островов и тех малых кусочков суши, что по воле пролива еще торчат на севере твоих владений…» – выведение одного только титула отнимет у них полночи!