— Господи… Боже… — шептала Ангелина
одними губами.
Наверное, знай она наизусть хотя бы
«Отче наш», непременно помолилась бы, пусть и никогда раньше не
чувствовала в этом никакой внутренней потребности. Да и была вообще
верующей?
Ангелина неосознанно попыталась
прикоснуться к груди, но не смогла: тело будто оказалось
зафиксированным в положении лежа; по ощущениям, крестика, который
она носила лет с четырех, на шее не было.
«Где я?..»
В какой-то момент Ангелина просто,
без труда сумела разомкнуть веки, точно всего лишь очнулась ото
сна. Проморгалась. И на подсознательном уровне отметила, что
находится в каком-то абсолютно белом помещении. Но, на удивление,
эта идеальная белизна, царящая повсюду, не доставляла зрению
дискомфорта.
Состояние — пришибленное,
полукоматозное, мыслительная деятельность дается очень туго.
Сначала Ангелине подумалось, что она в больничной палате, однако
сразу стало очевидно: это не так. Здесь ВООБЩЕ ничего нет.
Ну, или почти ничего.
С огромным усилием у Ангелины таки
получилось перевернуться на бок, и она тут же сорвалась за пределы
поверхности, на которой лежала. Но лицом вниз так и не упала,
зависнув где-то в сорока сантиметрах над полом. А потом сама не
поняла, как оказалась лежащей на лопатках.
«Что это было?» — проскочила в
голове очень отстраненная мысль. Все эмоции и чувства оставались
сильно притупленными.
Стиснув зубы, Ангелина попыталась
приподняться на локтях, но не вышло. Движения словно что-то
сковывало, конечности не слушались. Благо, вскоре это ощущение
мышечной зажатости начало постепенно проходить.
Ни окружающее пространство, ни
собственное тело не казались материальными. Ничего не понимая и
толком не чувствуя онемевшими затылком и спиной пол, Ангелина
завертела головой из стороны в сторону; перед глазами все плыло и
выглядело, как в замедленной съемке.
По левую руку от нее находилось
нечто продолговатое, обтекаемое, подсвеченное изнутри зеленым,
причем это «нечто» и пол разделяло некоторое расстояние. Ножек или
каких-то других опор у «капсулы» не наблюдалось; она буквально
парила в воздухе, но зацепиться сознанием за этот вроде бы
совершенно абсурдный факт не получалось.
Произошла частичная, а может, и
полная парализация чувств.
Что находилось непосредственно перед
ней, рассмотреть в таком положении Ангелина не могла, потому как
обзору мешал собственный огромный живот.
— Что за?.. — с горем пополам
усевшись и оттолкнувшись ладонями от пола, Ангелина попыталась
встать, но, чертыхнувшись, сразу же приземлилась на ягодицы. А
когда, не рискнув опираться об эту странную капсулу, все-таки
сумела кое-как подняться на ноги, ощутила немыслимое давление на
позвоночник. — Эй! Что происходит? Что это за место? Где я? — голос
как будто принадлежал кому-то другому. Да и тело — тоже. — Куда
делась моя одежда?
Она действительно была полностью
голой.
Борясь с головокружением, горбясь
из-за давления в животе, Ангелина поковыляла к стене. Колени
подкашивались, с непривычки даже два метра пройти было тяжело.
Казалось, чем ближе Ангелина
подходила к стене, тем дальше оная от нее становилась: один шаг
словно отбрасывал на два назад. Либо же Ангелина просто топталась
на месте, и дистанция на самом деле никак не менялась: в этом
замкнутом, почти пустом пространстве без дверей и окон стены
оказались такими далекими, как если бы их вовсе не
существовало.
Но вникать в ситуацию было выше
всяких физических и моральных сил; Ангелина совершенно не
ориентировалась ни в этом месте, ни в своих мыслях.
— Эй, кто-нибудь! Где все? Что
происходит? Я… почему-то ничего не помню. Где я?..
***
Ангелина резко распахнула глаза и
тяжело, натужно задышала, лежа прямо на дороге, лицом вниз.
