Арсений колдовал над компьютером. Тонкая полоска щетины обрамляла лицо снизу, сходясь к губам тремя узкими линиями легкой небритости. Красивые глаза Володина смотрели на экран. Полумрак комнаты создавал настроение созерцательности и творческого поиска. К компьютеру была подсоединена камера, и на экране мелькали отснятые вчера кадры. Блондин морщился. Камера не хотела выдавать на диск больше того, что было сделано для очередного, богатого заказчика. Трое обнаженных мужчин на экране поигрывали бицепсами. Черные маски делали их безликими. Девушка очнулась в их руках и тут же получила удар по лицу. Она вскрикнула и попыталась вырваться. Трое бруталов радостно заржали. Стоящий прямо перед ней, легким ударом усадил ее на стул. Второй положил ей руки на плечи. Без суеты и без спешки третий достал ножик. Камера наезжает, и лицо, залитое слезами, занимает весь экран. Голубые глаза, светлые русые волосы, пухлые, почти детские губы.
– Отпустите меня! – девушка попыталась встать.
– Удачный кадр, – вслух сказал Арсений и потер руки. – Жаль, нельзя будет в институте показать. Хотя…
Парень в маске поднял руку девушки и провел небольшим ножиком поверх длинной черной водолазки. Камера показывает это крупно, детально. Видно, как из пореза сочится кровь, как намокает ткань, становясь более темной. И снова лицо девушки.
– Да, великолепно! – снова бросает реплику Арсений. – такое сыграть невозможно!
– А! Отпустите! Мне больно! Что вам нужно?!
Не говоря ни слова, парень сделал очередной надрез.
– На черной одежде плохо видна кровь, – голос Арсения за кадром снова нарушил течение сюжета.
– Как что? Мы делаем тебе модный прикид. А то ходишь как чувиха.
Парень продолжал наносить порезы.
– Может разденем ее? – обернулся к камере он, придерживая девушку за плечи.
– Рано, – раздался голос из глубины. – Нам надо часа на два протянуть. Заказчик сказал – не меньше двух часов.
– Вот черт, – выругался красавчик за компьютером, – Свой голос засветил. Придется… Хотя… чего вырезать-то, мало насняли…
Он отодвинулся от экрана – так лучше воспринималась композиция кадра.
Порезанные руки девушки отпущены, они безвольными плетями повисают вдоль тела.
– Ну вот и умница, – с явным южным акцентом говорит стоящий перед ней громила. – Давно пора смириться со своей участью. Тебя любит очень богатый мужчина. Хочет тебя. Даже фильм заказал.
– Хватит трепаться, дай ей соску, чтоб поняла, как сильно ее любят, – стоящий сзади положил руки девушке на горло и сильно сдавил шею. – Делай, красавица, что говорят, а потом пойдешь домой.
Он отпустил ее шею и надавил на затылок. Голова наклонилась, и волосы упали на щеки, рассыпавшись по плечам.
– Закрыли волосами все, – голос Арсения заунывно отмечал недостатки за кадром, плавно и нараспев, отчужденно и технично.
– Сейчас, дорогой, – гоготнул южный акцент и, собрав девичьи волосы одной рукой, другой направил свой стоящий член прямо ей в лицо.
Она сделал движение в сторону, и тут же получила удар в спину. Кулак воткнулся ей в позвоночник как нож, и она уткнулась лицом прямо в пах стоящего перед ней бандита.
– Соси, – последовала короткая команда. – Соси, а то мы тебе туда другое засунем.
– Эклер, – заржала задница, чей кулак упирался девчонке в спину.
Загорелые, блестящие мужские тела замерли в ожидании ответного движения. Камера опять подъехала вплотную, чтобы дать детальный крупный план.
Испуганные, заплаканные, голубые глаза смотрели прямо перед собой на мужские гениталии, эрегированные и покачивающиеся перед ее губами.
– Давай, красотка, – камера пододвинулась еще ближе, теперь на экране были видны только губы девушки и головка пениса.
Мгновение повисло в воздухе, как перевернутый экзаменационный билет в руках у студента-горемыки. Девчонка открыла рот и плавно всосала губами член. Все облегченно вздохнули. Даже камера разочарованно дернулась. Объектив стал удаляться, чтобы показать всю группу целиком. И тут южный акцент заорал.
