— Мои братья хотят познакомиться с тобой поближе.
Поближе?
Он же ни на что не намекает?
Я не смотрю на его «братьев» – кавказцы всегда так называют друг
друга.
Всё внимание приковано к Саиду.
Он затягивается кальяном, чуть прикрывает глаза, впитывая
удовольствие, но наблюдает за мной из-под густых ресниц.
Божественно красив. С его чернющими бровями, почти сросшимися на
переносице. С его точёным правильным носом, крылья которого часто
напряжены и трепещут при малейшем поводе. С его твёрдыми тонкими
губами, часто вытянутыми в жёсткую линию под напряжёнными
скулами.
Молод, богат, распоряжается жизнью на своё усмотрение.
Похоже, теперь он распоряжается ещё и мной.
В комнате сгущается вязкая тишина. Слышно лишь тяжёлый стук
сердца в горле. Мне.
Пытаюсь успокоиться. Я его неправильно поняла.
Стою перед мужчинами, развалившимися на подушках на полу у моих
ног.
Ступни по щиколотку утопают в мягком ворсе ковра.
Стараюсь расслабиться, не показать виду, что мне страшно. Но
поднос с чугунным китайским чайничком и чашками предательски
подрагивает в нетвёрдых руках.
Дзинь. Чашки тихонечко ударяются краями. А мне кажется, что
звенят на всю огромную двухэтажную залу. Бьют набатом по
перепонкам.
Саид, наконец, прекращает длинную затяжку, задерживает дыхание –
его лёгкие расширяются. Чёрная майка натягивается на объёмной
груди, подчёркивая накачанный рельеф торса. Короткие рукава не
скрывают бугрящихся бицепсов. Я обожала рассматривать его
фотографии и эти мышцы, представляя, как легко он сможет таскать
меня на руках.
А теперь фантазия подкидывает совсем другие картинки –как легко
он сможет меня придушить.
Даже напрягаться не придётся. Просто обхватить мою хрупкую шейку
огромной ладонью и чуточку сжать.
Саид откидывает голову – короткие тёмные кудри касаются плеч.
Позволяет затяжке спуститься глубоко в лёгкие. Отчего-то мне
кажется, курят они не простой безобидный табак.
Говорил, что не пьёт. Свинину не ест. Религия не позволяет.
Казался таким правильным, открытым и честным. Рассуждал о добре и
зле. О том, что все правила прописаны Аллахом и пророком его
Мухаммадом в Коране.
Настоящий мужчина, которых мало осталось у нас в России.
Мужчина, рядом с которым хочется быть женщиной. Даже если и босой,
беременной и на кухне. Рядом с таким – всё что угодно. За таким –
куда скажет. Для такого – всё, что попросит.
Под его защитой, за его крепким плечом… в его таких желанных
объятиях.
Сколько ночей я фантазировала о том, как окажусь в его постели.
Как подарю ему свою девственность. Как он станет моим первым и
единственным мужчиной. Один и на всю жизнь.
Брутальный альфасамец, глаза которого обычно сочатся силой,
мощью и тестостероном, медленно выдыхает струйку дыма, заставляя
его свиться кольцом.
Все слушаются Саида. Все пляшут под его дудку. И даже дым.
Ещё медленнее возвращает голову обратно. Только сейчас его
взгляд затуманен, пропитан животной похотью, а не страстной
любовью, в которую он со мной играл через экран по интернету.
— Нужно делиться, Амина…
Саид упорно называет меня арабским именем, хотя меня зовут
Алина.
Мне это нравилось.
Я заглядывала Саиду в рот. Ловила каждое его слово. Восхищалась.
Очень быстро влюбилась.
Он сделал мне предложение. Обещал жениться.
Настаивал на том, что мы проведём обряд «никах» -обряд венчания
у мусульман, предписанный шариатом. Рассказывал, что
мужчинам-мусульманам разрешено жениться на христианках. Подкупал
тем, что не настаивал на смене моей религии. Лишь мягко
подталкивал, говорил, что даст время всё обдумать и решить
самой.
А я тайком училась перед зеркалом повязывать платок, на манер
хиджаба. Примеряла на себя непривычный наряд, новую роль, новую
светлую жизнь… Какая разница что и как делать, когда ты рядом с
настоящим мужчиной?
