Стасу казалось, что дверной звонок звенит у него непосредственно внутри мозга. Как же раскалывается голова после вчерашнего! Словно тысячи мелких иголочек пронзительно впиваются в неё со всех сторон.
– Проваливайте к чёрту! – прохрипел Стас. Но судя по всему, безо всяких гарантий, что его услышали с внешней стороны двери, потому что звон всё не стихал.
Стас поднес телефон к глазам. 7:30 утра. Кто мог припереться в такую рань? Это как минимум невежливо! А учитывая тот факт, что Стас только пару часов как прилёг после бурной вечеринки, приходить в гости в такое время и будить хозяина квартиры было просто верхом бесчеловечности.
– Чёрт бы вас побрал! – хотел закричать Стас, но горло издало нечёткие булькающие звуки. Непрестанно охая от головной боли и чертыхаясь, он всё же добрался до входной двери и резким рывком открыл её. Такой подвиг дался ему нелегко: голова закружилась, и к горлу подкатила тошнота.
На лестничной площадке стоял не очень опрятного вида мужичонка, невысокого роста, лет 50–55, в каком-то сером ватнике, валенках, ватных штанах и белой вязаной шапочке. Лицо незнакомца покрывала щетина минимум трехдневной давности.
Не говоря ни слова, незнакомец аккуратно отодвинул Стаса в сторону и прошёл в комнату. Честно говоря, если бы хозяин квартиры был в хоть чуть менее плачевном состоянии, ему бы стало очень стыдно за текущую жилищную обстановку: постель напоминала то ли море во время шторма, то ли пустыню во время бури; на полу валялись бутылки от различных напитков, о которых определённо можно было сказать только то, что это точно не лимонад; засохшие недоеденные куски пиццы лежали в таких местах, что понадобился бы частный детектив высшей квалификации, чтобы выяснить, каким образом они туда попали.
– М-да… – сказал неизвестный, внимательно осмотрев квартиру, а затем не менее внимательно оглядев Стаса с головы до ног. – М-да… – опять повторил он. И даже немного скривился, как от зубной боли. – Однако порядочек тут у вас, молодой человек…
– Послушайте, вы вообще кто? – наконец очнулся хозяин квартиры. – Почему вы без спросу врываетесь в мой дом?
– Я вот тут сяду на табуреточку, вроде она в ближайшие полчаса сломаться не должна, – гость взял валяющуюся в углу табуретку, поставил её к столу и уселся на неё. – Да ты тоже садись, в ногах правды нет.
– Да объясните мне, наконец, кто вы такой, что здесь делаете и почему вы мне тыкаете? – возмутился Стас.
Честно говоря, его можно понять: представьте себе, что в ваш дом врывается незнакомец, чёрт-те знает как одетый, да ещё и распоряжения раздает направо и налево. Так что возмущение – это, пожалуй, самый лёгкий и необременительный вид реакции на такого рода вторжение.
– Я-то? – говорил незнакомец немного суетливо, как-то несолидно. – Я ангел.
– Кто? – Стас подумал, что ослышался.
– Ангел. Ну знаешь, там небеса и всё такое.
– Какой ангел?
– Как какой? Хранитель, конечно!
– Чей хранитель? – Стасу казалось, что кто-то из них двоих сошёл с ума. А возможно, и оба разом вместе.
– Вот ведь балбес! Твой, конечно, чей же ещё? Я ж к тебе пришёл. Если бы я был бы чей-то чужой, какого лешего я бы к тебе припёрся? Думай головой-то, прежде чем дурацкие вопросы задавать. Не веришь?
– Нет, – твердо ответил Стас. С рождения он был атеистом, его даже в церкви родители не крестили.
– А зря, – ответил пришелец и поднял указательный палец вверх. – Но я тебе докажу. Смотри!
С этими словами над головой незнакомца появилось белое сияние, он раскинул руки, распрямился и на несколько секунд завис в воздухе. Немного повисев, он с шумным выдохом опустился обратно на табуретку.
– Уф… Тяжело дается эта новомодная левитация. Долго не продержаться. Это молодёжь этим балуется, а я-то всё больше по старинке, на крыльях. На крыльях – оно, знаешь, как-то душевнее. Ну что, теперь веришь?
