Пролог. Тимур
— Вы Тимур Исаев?
— Совершенно верно, — киваю я, рассматривая стоящую напротив
меня незнакомую молодую девушку в простеньком платье тёмно-синего
цвета.
— Хорошо, что вы дома. Я пришла за Кирюшей. Хочу забрать его
домой и…
Дальше я её уже не слушал. Злость вспыхнула во мне с невероятной
силой. Незнакомка уже не казалась мне милой. Теперь я в ней видел
стерву, способную бросить собственного ребёнка.
— Зачем ты пришла? — грубо прервал я её на полуслове.
— Я же сказала, что хочу забрать ребёнка! Он…
— Ты оставила мне под дверью малыша, которому нет и двух
месяцев! И после этого смеешь ко мне заявляться?
— Я не…
— Знаешь, даже слышать не хочу твоих жалких оправданий! Ясно?
Пошла вон!
— Я никуда не уйду, пока ты не отдашь мне моего ребёнка!
Она вспыхнула, словно спичка. Стала смотреть на меня взглядом,
полным ненависти, и я поразился её наглости. Ребёнка, значит,
бросила она, а я ещё в чем-то виноват перед ней?
Вот же… кукушка.
— Не надейся! Ребёнка ты точно не получишь! — прорычал я, теряя
остатки терпения. Никогда не понимал таких вот недоженщин,
способных бросить собственное дитя на произвол судьбы. Презрение —
вот что они заслуживают. Жаль, что таким, как она, вообще удаётся
рожать детей.
— Да как ты смеешь делать выводы, ни в чём не разобравшись?
— А меня не интересуют детали! Ясно? Ты бросила своего ребёнка,
и этому нет оправдания! Поняла? И даже если Кирилл окажется не моим
сыном, то я всё сделаю, чтобы его тебе никогда не вернули! Запомни,
Кирилла ты больше не увидишь!
— Это мы ещё посмотрим! — рычит она, сжимая руки в кулачки.
— Еще раз явишься ко мне домой — вызову охрану! Или вообще в
обезьянник тебя посажу, — грубо бросил я и захлопнул перед ней
дверь.
— Козёл!
Работала я в небольшой юридической фирме. Отдел, в котором я
числюсь, занимается помощью в оформлении страховых выплат для наших
клиентов, пострадавших в ДТП.
Работа одновременно простая и сложная. Простота заключается в
том, что делать-то по сути нечего. Оформляем договор, собираем
материалы по делу, а после пытаемся добиться от страховой компании
выплат пострадавшим. Ну и из полученной суммы нашим клиентам мы
получаем определённый процент.
Сложность в другом. Не знаю, как у других, но мне морально
тяжело изучать такие дела. Общаться с родными, чьи близкие погибли
в аварии по чьей-то вине, или встречаться с самими пострадавшими,
которые стали инвалидами из-за ДТП — непросто.
— Смирнова, рад, что ты снова с нами, — кивнул мне начальник,
Фёдор Ильич. — Вот новое дело, — передает он мне папку. — Вчера на
одной из загородных трас произошла авария. Пьяный водитель сбил
двух пешеходов на пешеходном переходе. Один скончался на месте,
второй доставлен в больницу в тяжелом состоянии. Мы вчера уже
связались с их родственниками и договорились о предварительной
встрече. Так что сегодня ты работаешь с ними. Нужно подписать с
ними договор на оказания услуг и помочь со сбором всех документов.
Ну, ты сама всё знаешь.
— Да, я поняла.
Покинула кабинет начальника и тут же связалась с родственниками
выжившей девушки. Мы договорились о встрече, и я тут же направилась
к выходу из офиса.
Уже когда подходила к машине, раздался телефонный звонок.
Звонила сестра.
— Да, Юль. Что-то случилось? — тут же ответила я.
— Случилось! Этот уже час орёт, и я никак не могу его успокоить!
Что мне делать, а?
— Ты его кормила?
— Да-да, сделала всё, как ты и сказала.
— А подгузник проверила?
— Эм, подгузник?
— Да, Юля. Представляешь, маленькие дети тоже ходят в
туалет!
— Н-но, как мне поменять подгузник? Я… я ведь не умею!
— Юля, я ведь тебе уже показывала это неоднократно, — тяжело
вздохнула я, удивляясь безответственности своей сестры. Ну как так
можно, а?
