Снова командировка. Любимая одна. Обиделась. Дмитрий приехал на вокзал за час до отправления поезда, припарковался, оплатил на три дня стоянку и прошел в здание вокзала. Он должен был ехать не один, в купе еще Тонечка и Сергей Сергеич.
Хотелось выть.
На выходных вызывают, так еще и командировка в воскресенье вечером. Как будто хотят окончательно лишить личной жизни.
Раздался звонок мобильного телефона.
– Внимательно Вас слушаю, господа! – грустно сказал в трубку Дмитрий.
– Дим, тут дело такое. Ты давай к кассе подходи, мы уже очередь заняли. Билет переоформим, свой сдаешь, за тебя новенький, Артём едет!… Да, Артем Николаевич едет. Ему учиться надо.
Дмитрий страшно обрадовался. Даже засмеялся.
– У кого учиться? У вас, что ли? Вы ж сами ни черта не знаете!
–Давай пили быстрее! Знаток! Мы с образцами едем, Артёмке надо видеть… как проверять качество при закупке! Так Вероника решила, она тебя, между прочим, отстояла! Говорит, что ты, Дима, очень нервный последнее время и командировка тебя добьет, уволишься. Некому будет новеньких на поток ставить, опыт передавать.
– Вот! Я же говорю, что вы неучи оба! Артём, как уехал с пустой головой, так и вернется.
Переоформили место в купе довольно быстро, Дмитрий пожал потную ладонь новенького, хлопнул Сергеича по плечу, обнял Антонину Сергеевну и веселым шагом двинул к стоянке.
Оплату вернуть было сложно, но, в конце концов, так хотелось домой, обнять будущую жену, уткнуться ей в ароматную шею и пощекотать своей щетиной…. Мужчина наплевал на потерянные деньги и уехал.
Оказавшись перед своей новостройкой, Дима увидел ближе к соседнему подъезду знакомую ярко–красную машину. Номер… Кажется и номер его. Что это Марик здесь забыл? К нам приехал? По идее должен был звоночек сделать, хоть узнать…. Или случилось что опять….
У Марка была больная жена. Все было очень серьезно. Она была больна приступами агрессии, которые продолжались не менее двух дней и Марк частенько сбегал, ночевал у друзей. А пока Дмитрий любовь не завел, и у него тоже.
Бедняга.
Мария к нам его не пустит. Она братца называет алкашом и ненормальным психом.
Заходя в квартиру, мужчина радостно воскликнул:
– А вот и я! Меня подменили!
Ответа не было. Дверь в спальню была плотно закрыта, играла музыка. Скорее всего, Машка там свои новые наряды примеряет. В воздухе пахло знакомыми духами и… шампанским.
Дмитрий разделся и услышал смех возлюбленной. Быстро прошел к двери, не боясь ее напугать, сразу заглянул с улыбкой. Не позвал, даже не постучал. Но это уже ничто не могло изменить.
Все, что он увидел…. Перед глазами стояла картина, которую он никогда даже мысленно не мог себе представить. При свете лампы, прикрытой ярко–розовым пеньюаром, с бокалами в руках…
Жизнь пронеслась как в фильме на высокой скорости, он даже сначала не мог понять кто эти люди.
Слишком велико было потрясение. Они казались оба чужими. Но это именно так. Его двоюродный брат, алкаш и псих, и невеста, которая вот уже через … Да через три недели должна была стать женой! В постели с бокалами, абсолютно наглые и довольные.
Непонимание сменилось тупой яростью. В один миг лишился всего: счастья, тепла, запаха любимой, ее теплой и родной шеи и смеха, ее невинных карих глаз олененка с загнутыми ресницами, которые ему так нравились мокрыми после душа. Она вся ему больше всего нравилась именно румяная, после горячего душа….
Ярость заставила его выругаться, снести все духи и полупустую бутылку с туалетного столика, который он ей купил в свою квартиру, и выйти, захлопнув дверь. Хотелось вытащить эту скотину и предателя, избить до полусмерти, но ярость не была единственным чувством. Омерзение – вот что не давало разнести в клочья уютное лежбище.
