Обычное дело. Во всяком случае – не что-то из ряда вон выходящее.
Двое отморозков (уже установлено, что преступников было именно двое, их зафиксировала одна из камер наружного наблюдения) вломились в особняк с вероятной целью ограбить дорогое жилище. Но у придурков ничего не вышло. Хозяин дома оказался не из робких. Результат – трое погибших: один из нападавших и супружеская пара, хозяева дома.
Впрочем, женщина погибла не от рук преступников. Норио Таката не был криминалистом, и разбираться в причинах смерти – не его работа, но по неестественной худобе выходило, что женщина умерла… от голода? Однако, почему, собственно, от голода? Люди, страдающие неизлечимой болезнью, часто выглядят намного хуже, чем она. Рак? Ладно, позже узнаем.
Обычное дело. Ничего из ряда вон.
Кроме одного.
Через считаные часы Япония взлетит на воздух. СМИ разнесет эту новость по всему интернету. Каждая паршивая газетёнка, каждый новостной портал вцепится в «сенсацию» своими острыми коготками, какими они выцарапывают себе хлеб из чужого горя.
Жертвой преступников был не кто иной, как господин Кацуми Ямасаки.
Старший лейтенант Таката представил себе, как нечто подобное произошло бы, скажем, со Стивеном Спилбергом. Он представил масштаб такой новости. Ох. Журналисты разорвут его отдел в клочья. Да и черт бы с ним. Но они будут мешать расследованию, вот что скверно. А они будут. Никогда еще не было по-другому. За всю историю существования полиции и этих падальщиков.
«Известный режиссер Кацуми Ямасаки найден дома застреленным!»
Постойте-постойте. А не он ли был режиссером того фильма, в котором снималась пропавшая Эрика Савада? Черт, этого еще не хватало. Таких совпадений не бывает.
Ладно, чего теперь, будет как будет.
Таката отступил на шаг, давая дорогу группе криминалистов. Хотел закурить, но вспомнил, что с прошлого утра твердо решил бросить, вроде как. Да и сигарет у него не было. Не стал покупать. Бросил ведь, вашу мать.
Беспокойство и раздражение старшего лейтенанта можно было понять. Окидывая профессиональным взглядом место преступление, он шарил по карманам в поисках чего-нибудь, что могло бы заменить сигарету (зубочистки что ли купить?) и с рабочего настроения его неумолимо сбивала одна мысль, прилипчивая, как голодная муха: это дело будет самым громким в его карьере, что б вас всех.
Но он ошибался.
Будет шум, будут толпы журналистов, осаждающих его участок; ток-шоу, интервью с «очевидцами», «независимые расследованиями»; чудовищное давление со стороны НПА – все это будет. И все со временем успокоится. Забудется. Сотрется из памяти всего мира. Волна утихнет сама собой, как это обычно и бывает. Пропадет интерес масс. Но окончательно о трагедии, постигшей всемирно известного режиссера, забудут через одиннадцать месяцев и семнадцать дней, после его смерти.
Ровно через это время другие камеры наружного наблюдения, теперь уже торгового центра на окраине индустриального района, недалеко от порта Нагои, запечатлеют молодого человека. Он замешкается перед входом, постоит немного, затравлено озираясь по сторонам. Это будет в десять минут третьего по полудню. В следующую минуту автоматические двери торгово центра распахнутся и навстречу молодому человеку выскачет ребенок. На изображении будет отчетливо видно, как мужчина пристально, бесцеремонно вцепится взглядом в мальчика, затем, потеряв к нему всякий интерес, войдет в помещение. В двадцать минут того же часа он медленно расстегнёт пиджак, вытащит пистолет и устроит массовую кровавую расправу над девятнадцатью людьми. Убийца будет стрелять в женщин, мужчин, стариков, детей, инвалидов, в работников торгово центра и его посетителей.
